Бяк-бяк-бяк-бяк (СИ)

В МАПе состоялось очередное заседание Совета главных конструкторов. На этот раз темой был «разбор перспективных проектов пассажирских самолетов», а конкретно обсуждалось предложение Архангельского. Александр Александрович, имея в виду перспективный двигатель Люльки (или практически такой же двигатель Соловьева) с тягой около шести тонн собрался предложить ГВФ разработку пассажирского самолета на восемьдесят мест, летающий на полторы тысячи километров. Причем со скоростью до восьмисот километров в час. Машину он все же не «сам придумал», ОКБ получило заказ на разработку «пассажира» с новенькими двигателями Микулина — но те жрали столько топлива, что с ними в параметры заказа по дальности вписаться оказалось практически невозможным. Однако и Люлька в ЦИАМе и Соловьев в Молотове обещали га пару лет закончить разработку двигателей с тягой возможно и чуть похуже, но топлива потребляющие гораздо меньше — и у обоих уже были закончены аналогичные (в плане топливной экономичности) разработки двигателей в классе двух тонн тяги, так что шансы на реализацию проекта пассажирского самолета появились. Но — пока лишь шансы, к разработке собственно самолета товарищ Архангельский только приступать начинал, и — прежде чем начать тратить на проектирование народные денежки, свои предложения он решил обсудить с коллегами.

Подобные заседания стали — благодаря поддержавшему давнюю еще инициативу Петлякова Шахурину — регулярными, техпроекты в разные КБ рассылались предварительно для «внутренних обсуждений», так что собравшиеся уже «имели что сказать». И на этот раз говорилось много чего:

— Ну что, товарищи, начнем? — Алексей Иванович оглядел собравшихся конструкторов. — Предлагаю по старшинству, как на флоте — то есть начиная с младшего. Владимир Николаевич?

Челомей встал, подошел в развешенным на стене картинкам:

— У меня особых замечаний к проекту нет, разве что я бы предложил двигатели вывесить на консолях. Примерно как Владимир Михайлович — я Мясищева имею в виду — на своем фронтовом бомбардировщике сделал. Это позволит на текущем этапе не привязываться к конкретному двигателю, а когда кто-то из моторостроителей работу закончит — сразу приступить к испытаниям со штатным двигателем. Но главное — раз уж мы говорим о машине пассажирской — двигатель стоит в любом случае от салона отнести подальше: мало что в салоне слишком шумно будет, так еще в случае обрыва лопатки вероятность тяжелых последствий…

— Мы обрыв лопатки вообще можем не рассматривать, — заметил Алексей Иванович, — в ВИАМе эту проблему практически решили. Но вот замена двигателя при такой компоновке… боюсь, ГВФ упрется исключительно из-за сложности обслуживания самолета. Так что консоль мне кажется неплохой идеей.

— А я бы десять раз подумал и отказался бы от такой идеи, — заметил Владимир Михайлович, но уже Петляков. — Конечно, при таком расположении чистое крыло прилично бы улучшило аэродинамику, но если мы говорим о низкоплане, то придется либо шасси делать очень высокое, либо вообще менять схему самолета.

— Позвольте мне кое-что добавить, — поднялся Александр Сергеевич. — Как я понял, все, здесь собравшиеся, не согласны исключительно с силовой частью, я, кстати, тоже ей не очень доволен. Но у меня предложение по этой части тоже есть… — Яковлев замолчал, все остальные на него внимательно поглядели и, не дождавшись продолжения, Шахурин поинтересовался:

— Александр Сергеевич, ну рожайте же наконец!

— Просто формулировку подбираю правильную. У меня товарищ Адлер творчески переосмыслил подход Павла Осиповича в разработке нового штурмовика и повесил двигатели на консолях, но не на крыло, а к фюзеляжу — как на опытном штурмовике Сухого. Сзади подвесил, и решение получается вроде бы довольно интересным. При этом, конечно, возникают определенные проблемы… если основные баки в крыле размещаются, то и топливные магистрали, и управление двигателями… хотя как раз управление в результате выходит проще, чем для двигателей на крыле. В общем, Евгений Георгиевич проблемы эти, с моей точки зрения, довольно успешно решил и инженеры моего ОКБ с удовольствием с Александром Александровичем обретенным знанием поделятся. Не готовой конечно, конструкцией, все же у Адлера двигатель товарища Люльки едва полтонны весит, а те, что Александру Александровичу обещают, под две тонны получаются, но методики расчетов…

— В общем, — завершил общение Шахурин, — я вижу, что других замечаний по предложению товарища Архангельского ни у кого нет. Или… — он повернулся к Ильюшину, — Сергей Владимирович?