Биармия: северная колыбель Руси

Хотя стоит отметить, позднее Страленберг изменил свое мнение и расположил Биармию в Карелии и Подвинье со своей столицей в Холмогорах. Он пишет, обнаруживая знакомство с произведениями Саксона Грамматика и Снорри Стурлусона: «Биарма же, которая ныне Карелией называется, прежде имела особливых своих королей, которые славою были не меньше финских и других полуночных королей. … В бога почитал народ сей идола Юмалу, которому сооружен был богатый храм. И что народ сей такожде построил многия городы и ярмарки учредил. … При сем я напоминаю учиненную от меня Табель полиглотическую [еще один труд Страленберга. – Авт. ], в которой можно видеть, что Фины, Пермяки и Биармы, також и Остяки говорят одним языком».

Как видно из этих строк, он все же различал жителей Перми и коренное население Биармии, т. е., получается, это не одна и та же страна, причем Биармию он отождествляет уже с Карелией. Из «Шведской библиотеки» Страленберг приводит одно интересное известие о Биармаланде: «Йокуль Седьмой, король Финляндский, имел мир и согласие со всеми своими соседы, с жителями же Биармскими учинил мирный завет, которыя тогда великое купечество с финляндцами производили, чему и Торфей [Тормод Торфей. – Авт. ] в гистории Норвегской согласует, объявляя, что область Биарма лежит на реке Двине и по Белому морю (то есть вышепомянутыя Холми или Колмогоры)». Кстати, упомянутый труд, составленный профессором права Христином Неттельбладтом (1696–1775), включало в себя неизвестное отечественным историкам анонимное латинское сочинение 1670-х годов «Хроника Финляндии», в котором перечислены 14 доисторических королей Финляндии, и что очень любопытно, там упоминались и короли (цари) соседней с ней страны – Биармии.

Итак, из двух появившихся Биармий, одну из которых он соотносил с Пермью, а другую с Карелией и Двиной, все же, в конце концов, Страленберг вместе с Тормодом Торфеем склонился в пользу последней. То есть он отождествил Холмогоры (а значит, Холмгардию) с Биармией, расположенной в Подвинье и на берегах Белого моря, богатой «рыбьим зубом», солью, шкурами морского зверя, салом, удивительной охотничьей птицей – соколом, мамонтовой костью и другими товарами.

Конечно, труд Страленберга оказал значительное влияние на последующих исследователей. Его книга в короткое время стала известна широкому кругу ученых, он становится самой яркой и авторитетной фигурой в изучении Севера и в частности Биармии. Позднее его отождествление Биармии с Пермью было принято отечественными и зарубежными историками безоговорочно, как нечто, не требующее доказательств.

* * *

Известный русский историк Василий Никитич Татищев не стал таким исключением. Он все сделал для того, чтобы интереснейшее сочинение Страленберга о древностях Российского государства вышло в России, но, к сожалению, у него ничего не получилось с этой затеей.

Они были хорошо знакомы, эти будущие две знаменитости. Еще находясь в Тобольске, накануне своего отъезда на родину, пленный швед встречался с нашим знаменитым историком, в то время управляющим казенными заводами на Урале. По долгу государственной службы, а именно для обучения молодых русских мастеровых горному делу и вербовке шведских мастеров для горных предприятий Урала, по указанию царя В. Н. Татищев в 1724 году был направлен в Швецию, где пробыл почти два года.

Находясь в Швеции, он не упустил возможности познакомиться с учеными, побывать в библиотеках и архивах в поисках материалов, связанных с историей Российского государства. В Стокгольме Татищев общался с учеными, знавшими скандинавские саги и предания о походах норманнов на восток. Там он снова встретился со Страленбергом. И позднее, когда писал российскую историю, В. Н. Татищев использовал исследования по Северу Страленберга, в том числе его сообщения о Биармии.