Биармия: северная колыбель Руси

Через девять лет после известного посещения Белого моря Ричардом Ченселором в 1553 году его земляк, английский купец и дипломат Антоний Дженкинсон, составил подробнейшую карту Московии с рисунком царя Ивана Грозного. На карте Дженкинсон поместил изображение Кольского полуострова и Белого моря (но без Онежского и Кандалакшского заливов), с подробным указанием рек и селений, показал также Двинскую область, Каргополье, Кондору, Пермь (Permia). И главное, т. к. «штатное место» легендарной страны было занято упомянутыми областями, ему ничего не оставалось делать, как изобразить Биармию на Кольском полуострове севернее Лапландии (Lappia). Вероятно, Дженкинсон при составлении своей карты ориентировался также и на своих предшественников – авторитетнейших картографов того времени Олауса Магнуса и Герарда Меркатора и тем самым повторил их ошибку.

Как удалось выяснить исследователям, последнее изображение Биармии существует на одной старинной, так называемой Скалхолтской карте, вычерченной в 1579 г. ученым Сигурдом Стефанссоном. Вероятно, карта получила название от исландского епископа Скалхолта, сделавшего описание северных стран и островов в XIV веке, Оригинал этой карты потерян, но сохранилась копия, сделанная в 1669 г. епископом Турдом Турлакссоном.

В дальнейшем название Биармаланд исчезает и из произведений западноевропейских писателей. После Франческо да Коло Биармию никто не упоминал в своих сочинениях: ни Сигизмунд Герберштейн, ни Павел Иовий, ни Александр Гваньини, ни Ричард Ченселор, ни Генрих Штаден (жил в России в 1564–1567 гг.), ни Джильс Флетчер (путешествовал по России в 1588–1589 гг.), ни Джером Горсей (пребывал в Москве с 1572 по 1591 год) и, тем более, поздние писатели и путешественники.

Биармия – удивительная и загадочная северная страна бесследно исчезает с европейских карт и страниц печатных изданий и более чем на столетие предается забвению.

Часть 4 Апологеты Биармии – Перми

Итак, почти полтора столетия название Биармии не появлялось на картах издателей географических атласов и на страницах книг западных писателей, пока в 1673 году во Франкфурте не вышел объемный труд немецкого филолога Иоганна Шеффера (1621–1679) под названием «Лаппония» («Lapponia») – древнее обозначение Лапландии.

Задавшись вопросом, почему Биармия исчезла с карт Европы, он принялся за изучение сведений древних авторов. Так, анализируя карту Олауса Магнуса, Шеффер сделал вывод, что одна и та же страна на Севере у скандинавских и исландских составителей саг называлась Биармией, а у западноевропейских писателей – Скридфиннией, Скритифиннией. В конце концов, устоявшуюся традицию изображать Биармию на Кольском полуострове неожиданно нарушил другой немец – Генрих Бангерт.

После выхода в 1659 году третьего издания книги Гельмольда «Славянская хроника» имя Генриха Бангерта стало хорошо известно широкому кругу любителей истории из-за своих подстрочных, часто весьма пространных примечаний к этой книге, имевших отношение к знаменитому сочинению Саксона Грамматика. Вероятно, взяв за основу его сообщение о дальней и ближней Биармии, Бангерт вдруг значительно расширил границы первой страны (дальней Биармии), отождествив ее при этом с Пермью Великой. Эта глубочайшая ошибка средневекового комментатора привела к тому, что позднее его мысль о тождестве Биармии и Перми без разбору стали цитировать, причем это продолжается, на наш взгляд, по сей день. Итак, Генриха Бангерта можно уверенно назвать «отцом» рождения Биармии-Перми. И последователей такого утверждения, как показывает практика, оказалось очень много.

После Полтавского сражения в 1709 году, когда Петр I разгромил шведскую армию Карла XII, к русским попало в плен очень много солдат и офицеров, сосланных позднее в Сибирь. Среди них был подполковник Филипп Иоганн фон Страленберг (1676–1747), ставший впоследствии всемирно известным исследователем Севера. Он, конечно, мог и не иметь представления о знаменитых комментариях Бангерта, вероятней всего, так и было на самом деле. Однако это не помешало ему в своем историко-географическом описании Северо-Восточной Европы и Сибири одному из первых прийти именно к такой же мысли отождествления Перми и Биармии, указав на звуковое сходство в этих двух названиях, и поэтому посчитать их за одну и ту же страну.