Биармия: северная колыбель Руси

В судьбе этого человеке все было удивительным: сын шотландца, переселившегося в XIX веке в Грузию, и грузинки – не очень образованной гурийки; говорили, что он мог выучить новый язык за один день, поэтому позднее коллеги его называли гением за потрясающие знания восточных языков. Поразительно, когда-то при поступлении в Петербургский университет на факультет восточных языков Николай Марр записался изучать сразу все языки Ближнего Востока и Кавказа. Такого в истории университета еще не бывало! И он действительно выучил все эти языки, изумив видавших виды профессоров. Именно тогда, на студенческой скамье, ему впервые пришла в голову идея о родстве ряда грузинских и семитских языков, которую он начал культивировать. Он поставил себе задачу – доказать великое мировое прошлое народов Кавказа. В результате чего и родилась пресловутая яфитическая теория.

Согласно Библии, Яфет (Иафет) был одним из сыновей праотца Ноя, потомство которого имело отношение к Кавказу. Еще на университетской скамье Марр изобрел термин яфетические языки сначала для обозначения родственности грузинского, сванского, мегрельского и чанского языков с семитскими и хамитскими (от Сима и Хама – других сыновей Ноя, потомки которых после расселения дали, согласно Марру, родственные языковые семьи). А затем к яфетической семье он начал привлекать все древние мертвые языки Средиземноморского бассейна и Передней Азии и некоторые редкие живые языки – по принципу, как он сам говорил, «что плохо лежит».

Во «Вступительной речи к курсу общего учения о языке», Н. Я. Марр продекларировал, что «не могу я рассчитывать и на знакомство с положением или учением о четырех элементах, т. е. с тем, что все слова всех языков, поскольку они являются продуктом одного творческого процесса, состоят всего-навсего из четырех элементов, <…> называвшихся нами же племенными словами SAL, BER, YON, ROS – основа формального палеонтологического анализа каждого слова». К сожалению, мы уже никогда не узнаем, почему «шаман науки», как прозвали его позднее коллеги, выбрал именно эти «племенные слова» за основу всех языков, не пожелав ознакомить своих последователей с истоками удивительной теории. За что и подвергся жесточайшей критике со стороны оппонентов – советских ученых, которые поначалу вторили ему, особенно не вникая в ее смысл, но затем «отвели души» охаивая его учение, когда Сталиным была дана соответствующая команда.

Кстати, интерес к «странному» учению Н. Я. Марра не исчез, в последние годы можно даже говорить о его возрождении. Так, в августе 1993 года проходила конференция по истории языкознания в Джорджтаунском университете (США), где прозвучал специальный доклад, посвященный палеонтологическим (палеонтология – от греч. palaios – древний, ontos – сущее, logos – учение) идеям Марра, где, в частности, разбиралась именно его палеонтологическая гипотеза о четырех первичных элементах языка (sal, ber, yon, ros). Как считают ученые, действительно, разнообразные сочетания этих элементов характеризуют архаические этапы глоттогенеза (процесса становления естественного человеческого звукового языка), т. е. перехода от названных Марром «диффузных» звуков (от латинского difundo – разливаю) через фонему (единицу звукового строя языка, с помощью которой рождаются отдельные слова) к становлению соответствующих ему смысловых форм. Палеонтология речи, считают ученые, дает возможность прояснить также особенности архаического сознания, этногенеза (происхождение народов), истории культуры и др.

Говоря о возникновении первичных элементов языка А – sal, В – ber, С – yon, D – ros, Марр утверждал, что одновременно они «представляют собой не что иное, как племенные названия», при вхождении в состав которых «без изменения или с некоторым позднейшим перерождением» появляется возможность объяснить смысл их названий, например: сар-мат – сал (А), и-бер – бер (В), ион-яне – ион (С), эт-руски – рос или рош (D). Племена же, в свою очередь, полагал ученый, носили обычно имена животного или растения в табуированной, т. е. запретной, непроизносимой, форме. Указанные четыре слова или элемента являлись названиями тотемов. А имена тотемовбожеств, как считал ученый, поэтому и стали этими первыми племенными словами или «элементами» будущих языков.