Биарриц-сюита

Шофер замолчал, минут через пятнадцать они остановились у крыльца отеля. Михаил расплатился из "представительских расходов". Он был рад, что их поселили в обычном Radisson, в большом здании с лифтом. Он много раз жил в маленьких французских отелях и знал, что они непредсказуемы. Номер может быть тесным, с крохотным душем, зато в "местном домашнем стиле". Вот не надо… Что ждать от Radisson было понятно.

Через пол-часа Михаил блаженно лежал на широкой двуспальной кровати в своем номере и листал программу, которую для них оставили на рецепции. В Биаррице было еще рано, через полтора часа у них встреча с представителем фирмы и они пойдут гулять по городу. Потом, после легкого ланча, может будет еще пара свободных часов, которые "мадам" захочет использовать на магазины. Впрочем, пока она ничего такого не говорила. Вечером ужин в ресторане. После ресторана их вежливо спросят не устали ли они, можно будет вернуться в отель, или еще идти гулять, если "не устали". Михаил, с удовольствием выбрал бы первое, но как будет в действительности, он пока не знал. Он почувствовал усталость и слабость. То ли слишком рано встал, то ли… "сердце, почки, давление, диабет…" – нужное подчеркнуть. Биарриц был чудесен, но Михаил был здесь на работе, и в этих обстоятельствах город не доставит ему такого удовольствия, как если бы он снова был здесь с "девочками". Без них, все было не то.

Женя

На улице шел мелкий дождь, было холодно. Женя быстро прошла по Каретному ряду и вышла на Петровку. Под ногами хлюпало, и Жене остро захотелось в отпуск, к теплому морю. Отец, когда она вчера вечером прощалась с ним, казался угрюмым и озабоченным. Папа вовсе не радовался тому, что едет в Биарриц. Ему что Биарриц, что Киров. Ничего себе! Женя все бы сейчас отдала, чтобы погулять по Биаррицу, который она не так уж хорошо помнила, хотя когда-то была там с родителями. Друзья в Биарриц, и вообще на Лазурный Берег, ехать не хотели. В их среде, это стало считаться буржуазным и пошлым. Ехать надо было в экзотические страны: чем меньше комфорта, тем лучше. С родителями ей можно было выбирать и настаивать, а с друзьями она не выбирала, просто присоединялась к компании, боясь ее потерять из-за своих капризов, на которые еще неизвестно, как бы ребята посмотрели.

Женя вошла в подъезд фирмы и поднялась на второй этаж. В здании было душно и накурено. В большой комнате за компьютерами сидела сотрудники, несмотря на субботу. Сейчас шло много важных проектов в связи с Олимпиадой и люди вышли на работу. Она всех знала, останавливалась, здоровалась, с некоторыми перекидывалась парой фраз. Но сегодня Женя почувствовала некоторую напряженность. Одни были с ней сдержанны, другие, напротив, слишком болтливы. Они про нее кое-что знали и каждый реагировал по-своему. В глазах людей была насмешка, осуждение, отстраненность, или наоборот понимание, одобрение, поддержка. Женя знала, почему на нее так по-разному смотрят. Она, скорее всего, совершила промах, о котором она сейчас жалела, и опасалась, как бы промах не имел для нее неприятных последствий.

Все начиналось совершенно невинно. Женя была "в друзьях" на Фейсбуке у одного интернетного знакомого. Там на странице была дискуссия о Pussy Riots, кто-то написал, что "уголовное преследование" – это было уж слишком. Женин друг ответил, что "надо быть более толерантным"… и т.д. Ничего такого уж интересного. Но на Женю что-то нашло. Она вдруг написала на "стене в фейсбуке" какой-то коротенький пост против толерантности, так просто написала, типа "назло", на чувства верующих и на всю РПЦ ей было наплевать. Это бы ладно, но она зачем-то написала, обращаясь к той, кто первая поместила пост на эту тему, что, "вот, если бы ей поссать в глаза....", как бы, дескать, она себя повела?

Дома Женя никогда не слышала ни одного грубого или жаргонного слова, но в горячей полемике в соцсетях такая лексика употреблялась. Женя, давным-давно считая себя принадлежной к пишущей братии, чувствовала нюансы языка, и вот… позволила себе. Дело было не в сути, а в форме: "поссать в глаза" вызвало дикую бурю негодования "пуристов" из интернет сообщества. Они, разумеется, сразу узнали, кто Женя такая, и где она работает. Проблема была еще в том, что Женя написала не вообще, а предложила этой конкретной тетке "поссать ей в глаза". Если бы она знала о последующем резонансе этой фразы?

Инцидент немедленно дошел до директора ее агентства, который был вынужден даже давать по этому поводу интервью. Получилось, что Женя подставила и его, и всю компанию Communica. Разговор был, понятное дело, не о конкретной фразе, а о профессиональной этике специалистов по PR. Многие писали, что Женя, "вышла за рамки, нарушила, принятые в интернет сообществе этические правила ведения дискуссии и т.д.» Начальник в интервью оправдывался тем, что Женя написала подобное, как свое личное мнение, причем в нерабочее время.