Библейская истина в современном мире (ЛП)

Четвертая, и последняя, особенность секулярного мышления проявляется в осознании временности всего происходящего. Для такой установки характерно представление о том, что наша жизнь — это все, что мы имеем здесь и сейчас. Несмотря на всю свою привлекательность для секулярного человека, идея посмертного существования является всего лишь желанной выдумкой, сочиненной теми, кто хочет убежать от страхов и тревог, связанных со смертью и умиранием. Конечно, было бы просто прекрасно искренне верить в жизнь после смерти, говорят они, однако для этого нет никаких серьезных научных данных. Поскольку для такого человека настоящая жизнь — это все, чем он реально располагает, разумно «жить в свое удовольствие». Недавно эта мысль нашла свое яркое выражение в спортивной телерекламе, проходившей под девизом: «Жизнь коротка: играй изо всех сил».

Идея скоротечности жизни сводится к тому, что, появившись на этой земле, мы живем на ней короткое время и затем исчезаем. Все, что мы делаем, имеет значение лишь сейчас, а когда сознание человека погаснет, его не ждут уже ни награды, ни наказания. Если же действительно существование человека кратковременно, можно делать все, что хочешь, если при этом не вредишь другим. Такие рассуждения встречаются нередко. Помню, как в разговоре со мной один адвентистский пастор сказал: «Знаете, порой задумываешься, действительно ли все закончится так, как мы об этом говорим. Я, конечно, надеюсь, что так оно и есть, но в конечном счете единственное, что от нас останется, — это наши дети». Я не думаю, что этот пастор был человеком порочным, беззастенчиво живущим за счет благочестивых упований других людей. Просто в тот момент он честно признался в некоторых сомнениях и страхах, рано или поздно одолевающих каждого из нас. Тем не менее это свидетельствует о влиянии секулярного мышления даже на тех, кто всю жизнь посвятил распространению библейской истины.

Несмотря на то, что, решая свои жизненные проблемы, секулярные люди руководствуются именно этими четырьмя основными предпосылками, человек с улицы редко задумывается над этим и уж, конечно, так же как и вы, не использует такие термины. Подобное мировосприятие унаследовано нашим поколением на уровне подсознания, и оно сказывается на нашем отношении к жизни по мере приближения к XXI веку. Секулярный человек — это, конечно же, не атеист, не тот, кто сознательно отвергает религию в ее высшем смысле. Он может верить в Бога, однако у него нет постоянной уверенности в том, что Бог вмешивается в практические вопросы его повседневной жизни. 94 процента верят в Бога, но 70 процентов не ходят в церковь. А если взять Австралию, то там 85 процентов утверждают, что верят, но в церковь не ходят все 96 процентов! Секулярный человек — не атеист, это просто человек, для которого религия на практическом уровне повседневного опыта перестала быть актуальной.

Мне, наверное, не стоит настаивать на том, что все секулярные люди таковы. В третьей части книги мы увидим, что они, как снежинки, не похожи друг на друга, хотя, конечно, в их рассуждениях есть нечто общее. Их непохожесть, вне всякого сомнения, представляет собой неизбежное следствие упомянутых нами автономии и релятивизма. Если каждый занят поисками смысла жизни самостоятельно и сам устанавливает для себя систему ценностей, то, конечно, придется иметь дело с самыми разными верованиями и жизненными нормами.

Причины формирования секулярного мировосприятия

Каков же человек, чье мировосприятие скорее всего окажется секулярным? А у кого больше возможностей сохранить веру? Какие черты характера способствуют тому, что человек попадает под секулярное влияние? Можно сказать, что при всех прочих равных условиях мужчины в большей степени тяготеют к секулярному мировоззрению, нежели женщины. Рассмотрим обычную адвентистскую церковь, расположенную в стороне от наших учреждений. Если брать взрослых членов церкви, то довольно часто среди них от 2/3 до 3/4 — женщины. Есть церкви, насчитывающие 100 человек, — среди них только один или двое мужчин живут настоящей духовной жизнью. Другие являются членами церкви потому, что в церковь ходят их родственники, или по каким-то социальным причинам. Согласно исследованию, которое недавно было проведено Отделом изучения человеческих взаимоотношений, в некоторых конференциях из всех членов Церкви более 75 процентов — женщины. Я, конечно, благодарен любой из них, ответившей на Божий призыв, однако почему-то получается, что, работая с секулярными людьми, мы, как правило, обходим мужчин стороной. Однако, вероятно, именно им в первую очередь следует уделять внимание. Что касается моей общины, то, не забывая о духовных запросах женщин, я на протяжении всего своего служения пытался в первую очередь работать с мужчинами. В результате большинство тех, кого я крестил, составляют мужчины, и, как правило, молодые. Но иногда ради этого приходилось менять форму служения.