Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре

А данные обороты именно в такой форме и с такими значениями получили всеобщее признание и повсеместную «прописку» в русском языке. Язык ведь развивается по своим законам, даже если они кому-то и не нравятся. То есть если что-либо ошибочное, неправильное, с точки зрения литературной нормы, станет широко распространённым и употребительным среди большинства людей, говорящих на данном языке, то со временем этот языковой феномен будет признан правильным, нормативным сначала де-факто, т. е. в употреблении, а затем и де-юре, т. е. будет закреплён в словарях и грамматиках.

Поэтому на вопрос: Кто виноват в этих ошибках? – существует только один ответ: никто! На второй же вопрос: Что делать? – можно ответить так: использовать эти обороты в тех формах и значениях, в каких они закрепились и употребляются в современном русском языке. А наш разговор об ошибках в названных БФ имеет отношение только к этимологии, т. е. происхождению этих оборотов, и никак не влияет на их использование в русском языке.

Итак, между БФ русского языка и их библейскими прототипами существуют весьма разнообразные связи и соотношения – от полного совпадения их семантики и компонентного состава до весьма существенных расхождений. И далеко не редки такие примеры, когда русские БФ связаны с библейскими образами и сюжетами лишь косвенно, опосредованно, представляя собой новые, национально-своеобразные фразеологизмы, о библейской принадлежности которых, об их отдалённом «родстве» с Библией можно догадаться только по какому-то характерному библейскому компоненту.

Парадоксы советской эпохи: библейские фразеологизмы на службе коммунистической идеологии

Известно, что в советские времена (не столь уж давние) атеистическая пропаганда играла весьма важную роль в жизни нашего социалистического общества. Борьба с религией, которую первый глава советского государства В.И. Ленин назвал «опиумом для народа», велась постоянно, повсеместно и планомерно. Неудивительно, что вся религиозная литература, в том числе и Библия, находилась под запретом. Так, например, выезжающих за границу советских граждан сотрудники таможенной службы предупреждали о запрете на ввоз в нашу страну из-за рубежа «порнографии, Библии и прочей религиозной литературы». А экскурсоводы в музеях и гиды, работавшие с туристическими группами, получали указания от сотрудников идеологических отделов любыми способами избегать разъяснений по библейским темам и даже упоминаний о них.

Однако удивляют не сами по себе запреты на религию и всё, что с ней связано, а то, что власти предержащие советского государства сами активно использовали в идеологических целях многое, имеющее отношение к Библии и ими же запрещаемое. Например, нередко в качестве большевистских лозунгов, призывов и т. п. идеологем использовались библейские изречения, пословицы, афоризмы, цитаты. Причём довольно часто эти выражения в интерпретации идеологов коммунизма существенно изменяли свою семантику.

Так, оборот грабить награбленное (‘незаконно присваивать чужую собственность, грабить кого-либо под видом восстановления социальной справедливости’) в форме повелительного наклонения (Грабь награбленное!) превратился в откровенно мародёрский лозунг, который был взят на вооружение большевиками в первые же месяцы революции 1917 г. При этом неодобрительная стилистическая характеристика оборота сменилась на одобрительную и даже поощрительную.

Интересно, что этот революционный призыв однажды сыграл злую шутку с самим идеологом пролетарской морали, когда в Москве, в Сокольниках, был ограблен вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов (Ленин). Вот что по этому поводу пишет Ю. Безелянский: «Как известно, во время войн и революций всегда происходит оживление криминальных элементов. Это их время. И многие из них искренне воплощали в дело большевистский лозунг: “Грабь паграбленное!” Он пришёлся всем преступникам по вкусу, правда, они не разбирали, кого грабят – буржуя или вождя революции?» (Рождественская быль. Старая история, рассказанная заново) // Вечерняя Москва, 18.12.2003.