Библейские картинки, или Что такое «Божья благодать»

Кстати, эта самая звезда, поначалу, зачем — то завела путешественников в Иерусалим, во дворец к действующему иудейскому царю Ироду. А волхвы — то эти были туповаты по жизни, да и дорога — дальняя, с самого Востока, вот они и выложили супостату всё про другого, будущего царя, родившегося на днях в Вифлееме. Для убедительности иностранные гости блеснули перед монархом своим знанием иудейского Святого Писания (видно, всё же были они с ближнего Востока или опять будущий апостол слукавил?) — сослались на слова иудейского пророка Михея, который предсказал, что из Иудеи произойдёт вождь, который будет пасти народ Израиля. Матфей, а вместе с ним и волхвы — путешественники, снова весьма вольно обошлись со словами пророка (они всё — таки не читали Ветхий Завет). Вождя в середине 8 века до н. э. иудеям он действительно предсказывал и с выпасом израильтян всё сходится, да только призван был этот вождь, согласно Михеичу, защищать иудеев от порабощения ассирийцами (Мих. 5:2–6).

Ирод, видно, тоже не был большим знатоком священных текстов (не за это тогда в цари выбирали), не на шутку встревожился и решил на всякий случай устранить младенца — конкурента. И что же он сделал? Установил наблюдение за волхвами? Послал в Вифлеем войска с приказом окружить город и прочесать его? Подвесил волхвов за рёбра и вежливо попросил реквизиты? Нет! Он скромно попросил волхвов заскочить к нему во дворец на обратном пути и оставить точные координаты местонахождения младенца. А когда те проигнорировали его просьбу и вернулись на родину другим путём, это тиран, этот изувер, этот ирод приказал вырезать в Вифлееме всех младенцев моложе 2 лет (вифлеемские младенцы — страшная угроза для иудейской монархии).

Странный какой — то самодержец получился у Матфея — тупой и кровожадный, Ирод в общем. А всё для того, чтобы якобы сбылось ещё одно пророчество — Иеремиино (Иер. 31:15), который бормотал что — то о вопле в Раме и о Рахиле, которая плачет о детях. И при чём здесь Рама с Рахилью к Иисусу с Вифлеемом? Ирод зверствовал напрасно — пока он ожидал разведданные от волхвов, младенца и след простыл. Смылся! Иосифу снова приснился ангел — резидент, который приказал встать и бегом бечь в Египет, пока в Иудее всё не утихнет и ждать там, пока он не разрешит ему возвращаться.

Хорошенькое дело — в Египет! Это ж 400 км пёхом, да ещё и по пустыне! А не мог ли ангел послать беглецов куда — нибудь поближе? А ещё лучше — отвернуть гнев Ирода от такого важного младенца? Не мог. По словам Матфея, должно было сбыться очередное пророчество. На этот раз пророка звали Осия, который когда — то имел неосторожность ляпнуть, что Иегова призвал из Египта своего сына. Ну, что ж такое с Матфеем — то? Сколько пророчеств напихал в свою Весть и всё пальцем в небо. Осия говорил о еврейском народе, а не об Иисусе. «Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта воззвал сына Моего» (Ос. 11:1).

Ирод наконец умер, и святое семейство по приказу ангела, снова отмахав 400 км по пустыне, вернулось обратно в Иудею. Когда именно произошло сие важное событие, Матфей не посчитал нужным нам сообщить. Ангел же приискал им и место для жительства — Галилею, город Назарет. И неспроста — Вы будете смеяться, но… пророчество должно сбыться. Иисус должен стать назореем, поэтому, говорит Матфей, его поселили в Назарете. Это звучит весьма странно и даже несколько бредово.

Среди иудеев действительно была такая категория людей, которых называли назореями. Чтобы стать назореем, нужно было выполнить ряд условий, и место проживания было здесь совершенно не причём. Например, Самсон, якобы порвавший льву пасть, был этим самым назореем, но жил в Цоре. «Уроженец или житель Назарета не мог называться назореем, но, назаретянином или назарянином. Называть назаретянина назореем — всё равно, что называть одессита одиссеем. У слов: «назорей» и «Назарет» — так много общего, как у слов «Лазарь» и «лазарет». Эти слова только похожи по звучанию»[18].

Оставив Иосифа с семьёй в Назарете, Матфей резко меняет тему и рассказывает о неком чудаке, который, о какое несчастье для порядочной еврейской мамы, ел кузнечиков с мёдом, ходил в одежде из верблюжьего волоса и кожаном поясе, и вопил в пустыне, тоже исполняя пророчество Исаии о том, что надо приготовить пути Иегове, призывал покаяться и возвещал о приближении Царствия Небесного. Вопиющего в пустыне звали Иоанн Креститель и по словам Матфея, он между воплями успел покрестить (искупать) в Иордане весь Иерусалим, всю Иудею и всю Иорданскую окрестность, параллельно с этим исповедуя грехи купальщикам. Даже фарисеи и саддукеи, которых он ласково называл порождениями ехидны, и те приходили к нему искупаться на Иордан.