Библейские мотивы в русской поэзии (Сборник)

Отрада смерти страждущим дана.
Вы побелели, странники, от пыли,
Среди врагов, в чужих краях вы были.
Но вот вам отдых, мир и тишина.

Гора полдневным солнцем сожжена,

Русло Кедрона ветры иссушили.

Но в прах отцов вы посохи сложили,

Вас обрела родимая страна.

В ней спят цари, пророки и левиты.

В блаженные обители ея
Всех, что в чужбине не были убиты,
Сбирает милосердый Судия.

По жестким склонам каменные плиты

Стоят раскрытой Книгой Бытия.

«Мелькают дали, черные, слепые…»

Мелькают дали, черные, слепые,
Мелькает океана мертвый лик:
Бог разверзает бездны голубые,
Но лишь на краткий миг.

«Да будет свет!» Но гаснет свет, и сонный,

Тяжелый гул растет вослед за ним:
Бог, в довременный хаос погруженный,
Мрак сотрясает ропотом Своим.

Гробница Рахили

«И умерла, и схоронил Иаков
Ее в пути…» И на гробнице нет
Ни имени, ни надписей, ни знаков.

Ночной порой в ней светит слабый свет,

И купол гроба, выбеленный мелом,
Таинственною бледностью одет.

Я приближаюсь в сумраке несмело

И с трепетом целую мел и пыль
На этом камне, выпуклом и белом…

Сладчайшее из слов земных! Рахиль!

Сон Из книги пророка Даниила

Царь! вот твой сон: блистал перед тобою
Среди долин огромный истукан,
Поправший землю глиняной стопою.

Червонный лик был истукану дан,

Из серебра имел он грудь и длани,
Из меди – бедра мощные и стан.

Но пробил час, назначенный заране, —

И сорвался в долину сам собой
Тяжелый камень с дальней горной грани.

Царь! пробил час, назначенный судьбой:

Тот камень пал, смешав металлы с глиной,
И поднял прах, как пыль над молотьбой.

Бог сокрушил металла блеск в единый

И краткий миг: развеял без следа,
А камень стал великою вершиной.

Он овладел вселенной. Навсегда.

Самсон

Был ослеплен Самсон, был Господом
обижен,
Был чадами греха поруган и унижен
И приведен на пир. Там, опустив к земле

Незрячие глаза, он слушал смех и клики,

Но мгла текла пред ним – и в этой
жуткой мгле
Пылали грозные архангельские лики.
Они росли, как смерч, – и вдруг
разверзлась твердь,
Прорезал тьму глагол: «Восстань, Мой
раб любимый!»
И просиял слепец красой непостижимой,
Затрепетал, как кедр, и побледнел,
как смерть.
О, не пленит его теперь Ваала хохот,
Не обольстит очей ни пурпур, ни виссон! —
И целый мир потряс громовый гул и грохот:
Зане был слеп Самсон.

«И цветы, и шмели, и трава, и колосья…»

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет – Господь сына блудного
спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»

И забуду я всё – вспомню только вот эти

Полевые пути меж колосьев и трав —
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленям припав.