Библейские сказания (Изд. 4-е)

Поэтому глава, посвященная Израилю и Иудее, является компиляцией, составленной из различных исторических источников. Изложение, основанное прежде всего на Третьей и Четвертой книгах царств, дополнено сведениями, почерпнутыми из книг Ездры и Неемии, из пророчеств Исаии, Иеремии и Иезекииля, а также из документов, сохранившихся в Месопотамии и Египте.

Археологические открытия, сделанные в Египте и Месопотамии, удивительным образом подтверждают точность и достоверность названных ранее библейских текстов. Этих открытий такое множество, что все их перечислить невозможно. Ограничимся лишь несколькими, самыми важными и интересными.

В Библии сказано, что спустя пять лет после раскола фараон Сусаким вторгся в Иудею и ограбил Иерусалимский храм. И вот в храме в городе Карнаке обнаружен барельеф с изображением этого похода. Мы видим там египетского бога Амона, ведущего на веревке сто пятьдесят шесть иудейских пленников. Каждый пленник олицетворяет собой один из городов, захваченных и разграбленных фараоном. Из списка городов мы узнаем любопытную деталь, которую Библия обходит молчанием: оказывается, Сусаким в военном пылу не пощадил даже своего протеже, царя Иеровоама, и разорил также территорию вновь образованного израильского царства.

Крупнейший царь израильский Амврий подчинил себе моавитское царство и в течение сорока лет взимал со своего вассала огромную дань — сто тысяч баранов в год. В царствование Иорама Меса, царь моавитский, взбунтовался и отказался платить дань. Тогда Иорам в союзе с Едомом и Иудеей двинулся против Моава. Библия сообщает, что их объединенные войска победили Месу и опустошили его страну.

В свете этого несколько странной казалась библейская фраза о том, что победители «отступили от него, и возвратились в свою землю» (4 Цар., гл. 3, ст. 27).

Эту загадочную фразу объяснила археология. В 1868 году немецкий миссионер Ф. А. Клейн нашел к востоку от Мертвого моря огромную глыбу голубого базальта с надписью на моавитском языке. Клейн предложил арабам за этот ценнейший памятник сорок долларов. Но, прежде чем сделка состоялась, об этом проведало французское правительство и предложило тысячу пятьсот долларов. Тогда арабы пришли к заключению, что базальтовый камень обладает какими-то магическими свойствами. Они жгли под ним огонь и поливали водой до тех пор, пока не раскололи его на мелкие куски, которые стали продавать как талисманы. Лишь ценой огромных усилий и за большие деньги удалось французским археологам выкупить обломки и собрать камень заново. В настоящее время он хранится в Лувре.

Из надписи на камне следует, что вначале Меса действительно терпел поражения и, запершись в крепости Кир-Гасероф, принес своего маленького сына в жертву богу Кемосу, чтобы расположить его к себе. В следующих строках сообщается с ликованием, что Меса разгромил захватчиков и «Израиль погиб навсегда».

Итак, как мы видим, обе стороны хвастались победой. Но поскольку Иораму не удалось окончательно покорить Моав и он, как признает Библия, «возвратился в свою землю», то можно заключить, что война была жестокой, но окончательную победу так и не удалось одержать никому. Но все же Меса действительно освободил свою страну от многолетнего ига.

В Библии рассказывается об инциденте, который долгое время оставался совершенно непонятным. Царь Ахав наголову разбил царя Дамаска Венадада II и взял его в плен. Но, вопреки тогдашним обычаям, не убил его и не разрушил его столицу. Напротив, Ахав обошелся с Венададом очень гуманно, посадил его на свою колесницу, назвал братом и даже заключил с ним союз и отпустил на свободу.

Можно было лишь догадываться, что за этим несвойственным Ахаву и вообще той эпохе великодушием кроется какая-то тайна.

Загадка разрешилась после открытия надписи ассирийского царя Салманассара III (859–825 годы до н. э.). Салманассар сообщает, что одержал победу над коалицией двенадцати царей, среди которых были Венадад и Ахав. Уничтожив двадцать пять тысяч неприятелей, он осадил Дамаск, но, очевидно, не сумел занять город, так как вернулся в Ниневию и в течение пяти лет не предпринимал новых походов. Из текста надписи можно заключить, что исход войны так и остался нерешенным. Дамаск сумел защититься, а Ахав вернулся к себе сильно пострадавшим, но непобежденным.

В свете этих вновь открытых фактов становится ясным библейский рассказ. Ахав, конечно, сознавал все возрастающее могущество Ассирии и не был заинтересован в чрезмерном ослаблении Сирии, расположенной на пути из Ассирии в Израиль. Как дальновидный государственный деятель, он выбрал единственную разумную политику: союз с побежденным неприятелем. Правда, союз этот оказался непрочным. Стоило ассирийцам убраться восвояси, как сразу же с новой силой вспыхнула старая вражда между Сирией и Израилем, и Ахав погиб в одном из многочисленных сражений.