Библейский Израиль. История двух народов

Значительное различие в политике династий Йеху и Омри было отнюдь не случайным, оно объяснялось их разной религиозной и культурной ориентацией. Какого бы этнического происхождения ни была династия Омри, она являлась безусловно ханаанской по своему характеру. Это нашло свое выражение и в выборе культа Баала, и в политическом союзе с Финикией, и в концентрации власти в руках ханаанеев Изреэльской долины. Наконец, как ни парадоксально, родственные узы и союз с домом Давида стали возможны лишь потому, что династия Омри не была отягощена старыми обидами и опасениями племенной аристократии северных колен. В отличие от нее династия Йеху не только была чисто израильского происхождения, но и выражала прежде всего интересы северных племен. Именно поэтому она поторопилась восстановить союз с северными левитами, вернуться к яхвизму — пусть в его старой языческой форме — и порвать родственные связи с «домом Давида», которого опасалась израильская племенная аристократия. Точно так же Йеху отказался и от союза с городами-государствами Финикии. В отличие от Омри и Ахава он в них не нуждался: ему было не до широкомасштабного строительства и морской торговли, а в военном отношении эти полисы были слишком маломощны.

Однако серьезные изменения произошли не только в Израиле, но и во всем сиро-финикийском регионе. После захвата Хазаэлем власти в Дамаске это арамейское царство стало резко усиливаться: оно подмяло под себя всю южную и центральную Сирию и пыталось подчинить Финикию и Израиль. Военные возможности Северного царства оказались недостаточны, чтобы сдерживать экспансию Дамаска, обладавшего несравненно большими людскими и материальными ресурсами, поэтому Йеху решил найти могущественного союзника в лице Ассирии — врага своего врага. Знаменитый черный обелиск, содержащий перечень побед ассирийского царя Салманасара III (858–824 гг. до н. э.), сообщает, что на восемнадцатом году его правления израильский царь «Йеху, сын Омри» принес ему богатую дань. На этом же обелиске высечена сцена аудиенции Салманасара III с коленопреклоненным Йеху или его посланником. Одновременно ассирийский царь повествует, что он взял дань с финикийских городов Тир и Сидон, но ничего не говорит о царях этих городов и не называет их имен. В другом сообщении — о своем втором походе на юго-запад, предпринятом через три года после первого, — Салманасар III говорит о взятии им дани с финикийских городов Тир, Сидон и Библос, но уже не упоминает в качестве данника Израиль, хотя ассирийская армия как и раньше стояла у границ Северного царства. Очевидно, Йеху удалось к тому времени стать младшим партнером и союзником Ассирийской державы, иначе он не смог бы избежать тяжелой дани. Вероятно, еще в первый поход ассирийского царя Йеху опередил всех и, не дожидаясь подхода ассирийской армии, по собственной инициативе поспешил принести богатые дары Салманасару III. Судя по всему, он был единственным из царей своего региона, кто удостоился личной встречи с ассирийским царем и добился его расположения. Именно поэтому черный обелиск уделил особое внимание израильскому царю, так как речь шла не столько о даннике, сколько о потенциальном союзнике в очень важном для Ассирии регионе. Примечательно, что ни один финикийский правитель, принесший дань, не только не изображается, но даже не упоминается. Таким образом, стратегия Йеху — превратить врага своего врага в собственного друга — очевидно, сработала.

Изначально все шло так, как и рассчитывал Йеху: в первом же походе Салманасара III против Дамаска, около 840 г. до н. э., он уничтожил, согласно ассирийским данным, 16 000 воинов и захватил 1121 колесницу, а самого Хазаэля осадил в Дамаске. Однако взять столицу арамейцев ассирийский царь в то время не сумел и вынужден был ограничиться опустошением ее окрестностей. Через три года ассирийцы снова появились у стен Дамаска и опять нанесли тяжелые потери армии Хазаэля, но, как и в первый раз, не смогли захватить город. Тот факт, что мощнейшая по тем временам ассирийская армия, сражаясь один на один с арамейцами, дважды была не в состоянии переломить хребет Дамасскому царству, безусловно, свидетельствует о военной силе последнего и о полководческих талантах самого Хазаэля. Интересно, что в своих надписях на черном обелиске Салманасар III презрительно называет Хазаэля «простолюдином» и «узурпатором», напоминая о захвате им власти в Дамаске. Однако Йеху, который захватил израильский престол примерно в то же время и при аналогичных обстоятельствах, почтительно именуется им как «сын Омри», то есть как законный царь признанной и уважаемой династии, хотя Салманасар III, зная все о Хазаэле, не мог не иметь сведений о подлинном происхождении и обстоятельствах прихода к власти нового израильского царя.