Библейский Израиль. История двух народов

Падение Израильского царства оказало серьезное влияние на экономику и демографию Иудеи. Уже в годы царствования Хизкии из более развитого и культурного севера, разоренного ассирийцами, пришли большие массы экономически активного населения, что привело к быстрой трансформации Иудеи. Согласно данным израильских археологов, за несколько десятилетий после падения Самарии население Иерусалима выросло в 15 раз, а его площадь увеличилась в 10–12 раз; город был обнесен новыми, более мощными стенами. Быстрый рост коснулся и другого крупного города — Лахиша. Результаты раскопок свидетельствуют о резком увеличении количества городов и сельскохозяйственных поселений как в самой плодородной долине страны — Шфеле, так и в более засушливых районах южнее Иерусалима[58]. Нет сомнения, что в конце VIII в. до н. э. Иудея переживала «демографический взрыв», сопровождавшийся быстрым развитием ее экономики, и главной причиной ее процветания был приход части населения с территории бывшего Израильского царства. Вторжение ассирийской армии прервало этот процесс и отбросило Иудею во всех отношениях назад. Однако позднее, после ухода ассирийцев из страны, ее развитие снова ускорилось, правда, в отличие от периода, предшествовавшего войне с Ассирией, рост населения и экономики происходил не столько в районе Шфелы, сколько в областях, расположенных к югу от Иерусалима.

Культовый либерализм и политика мира Менаше

Наследником Хизкии стал его 12-летний сын Менаше. Тот факт, что 54-летнему царю наследовал столь юный сын, без сомнения, далеко не самый старший, вызывает подозрение, что передача власти произошла отнюдь не гладко. К сожалению, библейские источники ничего не сообщают ни о том, кто был регентом несовершеннолетнего царя, ни о тех, кто поддерживал его кандидатуру на престол. Однако у нас есть все основания полагать, что на этот раз могущественные аарониды проиграли, так как правление Менаше (698–643 гг. до н. э.) представляло собой полное отступление от всего того, за что боролся Хизкия. Новый царь отказался и от идеи монотеизма, и от всяких попыток освободиться от власти Ассирии. Он предпочел пойти по стопам своего деда-«идолопоклонника», а не отца-«праведника».

Книги Царств и Паралипоменон, повествующие о царствовании Менаше, в самых мрачных тонах описывают его пристрастие к языческим культам: «И снова устроил он высоты, которые уничтожил Хизкия, отец его, и поставил жертвенники Баалу, и сделал Ашейру, как делал Ахав, царь израильский; и поклонялся он всему воинству небесному, и служил ему… И построил он жертвенники всему воинству небесному в обоих дворах дома Господня; и провел сына своего через огонь, и гадал, и ворожил, и завел вызывателей мертвецов и чревовещателей; много сделал неугодного в очах Господа, чтобы прогневить Его» (4 Цар. 21:3, 5–6). Как дерзкий вызов всем ааронидам и левитам, в иерусалимском Храме был установлен идол Ашейры, которой поклонялся Менаше. Налицо был откровенный антияхвистский переворот, положивший конец всей религиозной реформе Хизкии.

И все же библейские книги далеко не одинаково оценивают правление Менаше. Если книга Царств изображает его злостным идолопоклонником в течение всех лет его царствования, то Паралипоменон делит годы его власти на два периода: первый — до заточения его ассирийцами в тюрьму по обвинению в измене, и второй — после освобождения из ассирийского плена. Первый период Паралипоменон оценивает столь же негативно, как и книга Царств, но во втором периоде она изображает царя уже раскаявшимся грешником, говорит о крутом переломе в его взглядах, об отказе от идолопоклонства и возвращении к служению Господу. Интересно, что помимо идолопоклонства книга Царств обвиняет Менаше в массовых убийствах невинных людей: «И еще пролил Менаше очень много невинной крови, так что наполнил ею Иерусалим от края до края, и это кроме того греха, в который он ввел Иудею — делать неугодное в очах Господних» (4 Цар. 21:16).