Библейский Израиль. История двух народов

Библейский эпизод, повествующий о создании Йаровамом самостоятельного религиозного центра в Бейт-Эле, содержит пространное сказание о «человеке Божием», который «по слову Господню» пришел в Бейт-Эль из Иудеи, чтобы дать пророчество о том, что через три с лишним столетия иудейский царь Иосия зарежет жрецов-идолопоклонников и сожжет их кости на этом же жертвеннике. Однако введенный в заблуждение местным пророком — очевидно, северным левитом — «человек Божий из Иудеи» не смог исполнить одно из повелений Господа и поэтому погиб (3 Цар. 13:1–34). Это сказание, добавленное в древние тексты в VI–V вв. до н. э., с одной стороны, предостерегает идолопоклонников, их жрецов и царей, а с другой — представляет собой завуалированное обвинение в адрес северных левитов в том, что, помогая Йароваму расколоть объединенное царство, они вводили в грех невинных людей и тем самым способствовали идолопоклонству. Не исключено, что эта история основывалась изначально на каком-то реальном конфликте между северными и южными яхвистами в период распада объединенного государства.

Между миром и войной

Вражда между Израилем и Иудеей продолжалась не только при жизни Йаровама и Рехавама, но и при их наследниках. Камнем преткновения стали земли колена Биньямин, расположенные между Северным и Южным царствами. Часть биньямитских кланов, приближенных к царскому двору в Иерусалиме, ориентировалась на Иудею, другие предпочитали родственный им Израиль. На территориальные споры наложились и старые обиды, накопившиеся за время союза обеих сторон. Однако соотношение сил было, безусловно, в пользу Северного царства, чем оно не замедлило воспользоваться.

Израильский царь Баша (Вааса) захватил часть Иудеи и осадил Иерусалим. Считая свое положение безнадежным, иудейский царь Аса посредством богатых даров фактически купил помощь арамейцев Дамаска. Те неожиданно обрушились на северные области Израиля и тем самым заставили израильтян снять осаду с Иерусалима и уйти из Иудеи. Есть основания полагать, что этот сценарий неоднократно повторялся и в прошлом, тем более что отец царя Асы, Авия, был в союзе с Дамаском, и, очевидно, только угроза со стороны Дамасского царства удерживала Израиль от поглощения Иудеи. Арамейцы Дамаска были своего рода гарантом независимого существования как для Иудеи, так и для городов Филистии в конце X–IX в. до н. э., иначе Израиль, как наиболее мощное в военном отношении государство в Ханаане, давно завоевал бы их. Вообще Израильское царство являлось ключевым государством Палестины в X–VIII вв. до н. э., поэтому конфликт с ним заставлял Иудею поддерживать союз с его главным врагом — Дамаском. С другой стороны, арамейцы Дамаска тоже нуждались в дружбе с Иудеей, ибо она отвлекала на себя часть израильских военных сил и позволяла держать в «клещах» Северное царство.

Таким образом, первые 50–60 лет после раскола объединенного царства политическая и военная ситуация в Палестине определялась противостоянием двух блоков: один состоял из Израиля и зависимых от него Аммона и Моава, другой — из арамейского Дамаска и Иудеи, владевшей тогда Эдомом. Города Филистии, вероятно, лавировали между этими блоками, хотя объективно больше тяготели к союзу с Израилем, так как постоянно конфликтовали с Иудеей из-за пограничных областей.

Положение в корне меняется после прихода к власти династии Омри (Амврия), особенно после вступления на израильский престол второго и самого известного царя из этой династии — Ахава. Бесконечные войны с Дамаском заставили израильских царей по-новому взглянуть на своего южного соседа Иудею. Чтобы избежать войны на два фронта, они предпочли наладить мирные отношения с бывшим партнером по объединенному царству. Стремление к миру с Израилем появилось и в Южном царстве, особенно после прихода к власти иудейского царя Йеошафата. Помощь арамейцев обходилась слишком дорого, поэтому, чтобы не платить Дамаску, Йеошафат предпочел дружить с Северным царством.