Библейский культурно-исторический комментарий. Часть II. НОВЫЙ ЗАВЕТ

Но Иоанн был озабочен обстановкой, сложившейся в городах, а не проблемами, к которым он обращается в своем Евангелии. Христиане были изгнаны из синагог и преданы своими иудейскими общинами в Смирне (Отк. 2:9,10) и Филадельфии (Отк. 3:7–9), они поддавались искушению пойти на компромисс с ересью, в том числе с идолопоклонством, к которому склоняли их лжепророки (Отк. 2:14,15,20–23; ср.: 1 Ин. 4:1; 5:21). Особой формой идолопоклонства был культ императора, которому народ на Востоке должен был выказывать свою преданность, в противном случае это было чревато серьезными последствиями (ср.: Отк. 13:14,15) — вплоть до смерти (1 Ин. 3:16). Первое послание Иоанна может быть адресовано общине, например, в Эфесе, где *церковь исключила из своих рядов лжеучителей, но нуждалась во взаимной любви собратьев (Отк. 2:2–4).

С одной стороны, главной темой могут быть просто лжепророки (1 Ин. 4:1–6), которые призывали к компромиссу с культом императора во имя спасения собственной жиз-

ни. С другой стороны, речь может идти о ересях, которые развивались в среде сторонников набиравшего полную силу *гностицизма. Приверженцы докетизма считали, что природа Христа была божественной и что создавалась лишь видимость того, что Он стал человеком (ср.: 4:2); последователи Керинфа верили, что *Христос —Дух и просто сошел на Иисуса, но отрицали, что Иисус и был единственным Христом (ср.: 2:22). Гностики также давали разные определения греха, отсюда некоторые из них верили, что они не способны совершать реальные грехи, хотя их тела и могли быть вовлечены в дела, которые христианами, не разделяющими гностических воззрений, рассматривались как греховные. Все из перечисленных основополагающих истин имеют отношение к данному посланию. Но одна из них бесспорна: первыми нарушителями спокойствия были, несомненно, «сепаратисты», отступники, входившие ранее в состав христианской общины, к которой обращается Иоанн, но изгнанные из нее. Иоанн призывает испытывать духов на основании двух принципов: нравственного (соблюдение заповедей, особенно отношения между христианами) и вероучительного (правильное представление об Иисусе).

Библиография. Наилучшей рекомендации заслуживают следующие работы: I. Howard Marshall, The Epistles of John, NICNT (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1978); Stephen S. Smalley, 1, 2, 3 John, WBC 51 (Waco, Tex.: Word, 1984); D. Moody Smith, First, Second and Third John, Interpretation (Louisville, Ky.: John Knox, 1991); and Kenneth Grayston, The Johannine Epistles, NCB (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1984). Самый подробный комментарий можно найти в книге: Raymond Е. Brown, The Epistles of John, AB 30 (Garden City, N. Y.: Doubleday, 1982).

1:1-4 Основа христианского братства

В основе христианского братства (1:3) лежат принципы, которые отделяют читателей Иоанна от тех, кто был изгнан из общины. Если (как полагают многие исследователи) 1:1 представляет собой ссылку на начало четвертого Евангелия, то Иоанн говорит о Слове Божьем, которое существовало вечно (см. коммент. к Ин. 1:1-18). Хотя философы и иудейские учителя сходным образом рассматривали божественное Слово, никто из них не говорил о Слове, которое стало плотью. Подчеркивая, что видевшие Иисуса прикасались и ощущали Его тело, Иоанн свидетельствует о подлинной человеческой природе Иисуса; Он был не просто явлением божества, наподобие «проявлений» богов, в которые верили греки (хотя простое свидетельство очевидца может быть использовано и в более широком смысле, напр.: 2 Мак.  3:36).

1:5-10 Реальность греха

Возможно, что отступники, как и более поздние гностики, верили в то, что достигли состояния безгрешности. Поскольку здесь и в последующих отрывках, где говорится об этих сепаратистах, подчеркивается святость Бога (3:6,9), то более вероятно, что они верили, как и некоторые более поздние гностики, в свою безгрешность в другом смысле, — они не относили свои прегрешения и проступки к категории греха. (Об особых совершавшихся ими грехах см. в коммент. к 3:6,9.)

1:5. В других еврейских текстах (особенно в *Свитках Мертвого моря) также использовался образ противопоставления света и тьмы для описания контраста между приверженцами правды и нечестивыми, а Бог рассматривался как полнота праведности. В *Ветхом Завете также утверждается принцип универсальной праведности Божьей (см., напр.: Пс. 91:16).

1:6. В *Ветхом Завете «повиновение» заповедям Божьим описывается метафорой: «ходить» в заповедях — причем столь часто, что иудейские учителя называли поведение иудеев, которое надлежало им иметь, термином «хождение», halakah. Образ хождения (нахождения) во тьме сопряжен с понятием об опасности «претыкания» (2:10,11). В Ветхом Завете осуждалось смешение света и тьмы, зла и добра (Ис. 5:20; ср.: 2:5).