Библия без цензуры. Ключ к самым загадочным текстам Ветхого Завета

Вероятно, следует сказать еще несколько слов относительно строгости ветхозаветных законов. В частности, там нередко применяется смертная казнь. Иногда консервативные христиане не желают замечать разительного отличия Ветхого Завета от Нового Завета, возможно, потому, что им ближе образ неизменяемого Бога, чем Бога, который нисходит к человеку. Но если Новый Завет свидетельствует о том, что Бог стал плотью, не может ли Ветхий Завет свидетельствовать о еще более сильном самоуничижении того же Бога, пытающегося достичь человека? Ветхозаветные люди были склонны к насилию, Бог должен был с этим считаться и говорить на языке насилия. Ветхий Завет одобряет обычаи, которые нам кажутся просто варварскими, однако мы можем увидеть, как Бог использует эти обычаи ради того, чтобы человек восходил к высшему. Человечество отвернулось от Бога и начало опускаться вниз, на обратном пути оно должно миновать те же самые ужасные места. Спускаться обычно бывает легче, и это происходит быстрее, а при медленном восхождении вверх каждый шаг дается с трудом. Но Бог Ветхого Завета принимает во внимание этот закон жизни. Человек растет, когда делает правильный выбор. Бог вел свой народ шаг за шагом с такой скоростью, с какой он мог ходить. Странные законы, дарованные этим странным людям, — это удивительное свидетельство о доброте и терпении Бога, который создавал надежные основы для того, чтобы открыться им в Иисусе Христе. Как Новый Завет с куда большей симпатией смотрит на Иисуса и на гору Сион, чем на ужасы Синая (см. Евр 12:18–24), так и нам куда легче думать об Иисусе из Назарета, чем о молниях и дыме на горе в пустыне. Но если мы присмотримся внимательнее, мы найдем Бога, который понимал, что ему надо произвести впечатление на толпу непокорных людей, только что освободившихся от рабства. И они действительно были настолько изумлены, что начали прятаться и говорить: «С нас довольно!» Может быть, они испытывали что–то подобное той смеси страха и гордости, с которыми маленький мальчик смотрит на своего старшего мускулистого брата. Младший немного боится, но одновременно горд: кому бы не хотелось иметь такого брата, который может поколотить всех местных хулиганов? То же самое испытывали израильтяне. Они боялись, но Бог показал им себя, и они поняли, что стали его народом.

И теперь давайте снова окинем взором те четыре закона, которые я привел в качестве примеров в самом начале главы, а также кратко перечислим те выводы, которые можем сделать из нашего обсуждения.

1) Смертная казна за злословие отца или матери (Исх 21: 17). Мы вполне понимаем, что почитать родителей нужно, но культура древних израильтян включала в себя смертную казнь. Был ли Бог сторонником смертной казни? Одобряет ли он ее сейчас? Любой прямой ответ здесь может сбить нас с толку. Мы можем сказать, что Бог желает всем жизни, а смерть была результатом греха. Мы можем сказать с уверенностью, быть может, только одно: Бог решил использовать смертную казнь, когда имел дело с древним И> раилем. Израиль не согласился бы принять Бога, который не ввел бы такую «стандартную» юридическую процедуру наказания. Я полагаю, что использование смертной казни соответствовало состоянию человечества на тот момент. Нужно ли применять эту меру сегодня? Вопрос остается открытым. Мы должны молиться о том, чтобы Святой Дух подсказал нам здесь правильное решение.

2) Справедливость и равноправие для первой жены, если появилась вторая (Исх 21:10). Повествования о патриархах ясно показывают, что в те времена обычай иметь несколько жен никому не казался предосудительным. И потому неудивительно, что Бог дал инструкции относительно правильного поведения в ситуации полигамии. Если мы понимаем, что Бог приспосабливался к нуждам человека, мы можем не делать из этого вывод, что Бог одобряет двоеженство. Но, вероятно, это поможет нам задуматься о том, как применять данную заповедь в культурах, где существует традиция двоеженства или полигамии. Быть может, эта заповедь говорит нам о том, что, когда такая ситуация многоженства уже существует, лучше все оставить как есть? Это непростой вопрос. Но, быть может, помучиться, размышляя над ним, лучше, чем слишком поспешно настаивать на полном соответствии христианским стандартам в любом месте и в любое время? Разумеется, здесь всегда стоит подумать и о том, каким образом можно улучшить положение вещей.