Библия Раджниша. Том 2. Книга 1

Страх укоренился очень глубоко, он обладает своей собственной реальностью. И, может быть, это одна из причин того, что женщины никогда не бывают творцами: они не могут позволить себе жить в одиночестве в этом обществе, построенном мужчинами. Жизнь женщины в одиночестве находится в постоянной опасности. Лишь недавно немногие женщины начали свои карьеры - в качестве писателей, поэтов, художников. И это потому, что впервые, лишь за последние несколько лет - и то лишь в очень немногих прогрессивных, передовых, авангардных местах, - женщина получила возможность жить независимо, совсем как мужчина. Тогда они начинают писать картины, начинают сочинять музыку, стихи.

Женщины обладают всеми талантами, но на протяжении миллионов лет единственным их творчеством был их пол, а когда вся сексуальная энергия вовлечена в производство детей... Невозможно представить себе женщину с дюжиной детей, которая сочиняла бы музыку, - или вы можете представить себе такое? Эти двенадцать музыкальных инструментов вокруг, делающие все не так... может ли эта женщина сочинять музыку или стихи, может ли она писать картины? Вы думаете, эти двенадцать художников будут сидеть тихо? Они нарисуют все до того, как она возьмется за дело!

Кажется странным, что поэты обладают хоть каким-то опытом в том, что касается женщин. Может быть, вот почему они пишут о женщинах - это извращение. Иначе, почему поэты должны писать о женщинах? У них нет большого опыта, они почти монахи. Почему художники рисуют обнаженных женщин? Почему скульпторы создают мраморные статуи обнаженных женщин? Для чего? Все это извращение! Это лучше, чем копить деньги или заниматься политикой, но все же это извращение. Они удовлетворяют свой естественный инстинкт неестественным путем. Поэтому, с одной стороны, они продолжают создавать свои картины, музыку, стихи, а с другой стороны, они чувствуют, что жизнь бессмысленна.

Творческие люди больше всех чувствуют бессмысленность жизни. Это странно: они пишут такие прекрасные стихи, они пишут такие прекрасные картины, а жизнь все-таки лишена смысла. Жизнь не лишена смысла для клерка, она бессмысленна для Жана-Поля Сартра, получившего Нобелевскую премию! Она не бессмысленна для школьного учителя, который, должно быть, самый несчастный человек в мире - против одного бедного человека тридцать детей, - но он не ощущает жизнь как лишенную смысла.

На самом деле люди, чувствующие бессмысленность жизни, - это люди, которые не идут естественным путем; их естественные энергии пошли по искусственному, произвольному маршруту. Они никогда не почувствуют осмысленность жизни. Они отошли от источника жизни.

Точно так же странным представляется то, что больше всех выступают против женщин монахи, которые сами совсем не обладают опытом в том, что касается женщин. Я спрашивал у индусских монахов, буддийских монахов, джайнских монахов, христианских монахов: «Какой у вас есть опыт в том, что касается женщин? Вы выступаете против них, но для этого нужно иметь побольше опыта. Какой у вас есть опыт?» И ни один из них не мог сказать, что у него есть хоть какой-то опыт. Я говорил им: «Тогда почему вы выступаете против них?»

Да, у монахов есть одно переживание: женщина в их подсознании постоянно стаскивает их вниз со святого пьедестала. Они проецируют свой антагонизм к женщине - не зная о нем, потому что он находится в глубокой тьме, - на любую женщину, которую они обнаруживают рядом с собой: все женщины - зло, агенты зла.

У этих людей совсем нет опыта. На самом деле, если они прекратят осуждение женщин, то возникнет страх того, что может вернуться болезненная страсть к женщинам - женщина ведь постоянно стучится в двери. Им нужно постоянно занимать себя чем-нибудь, как можно громче осуждать женщин, чтобы не слышать этого стука - того, что женщина здесь. Если они прекратят осуждение, они услышат этот стук, без сопротивления откроют двери. И это будет их падением.

Я сказал этому моему другу: «Только попробуйте - вреда не будет. Женщины, которые приходят ко мне, не бедные, они не попросят у вас денег или какого-нибудь дорогого подарка. Я представлю вас лишь как друга, только лишь для того, чтобы вы могли немного познакомиться с женщинами».

На следующее утро он сказал: «Я готов. И, может быть, вы правы, я потеряю интерес к деньгам. Я всю ночь думал об этом, взвешивал: что мне делать? Но, в конце концов, подумал, что, может быть, и правильно, что то, что я собираю, - все это хлам».

Я познакомил его с женщиной, на которой он женился через шесть месяцев, - и я покончил с его карьерой! О нем думали, что он станет самым богатым человеком в городе... но потом эта женщина начала пользоваться его деньгами. Каждый день он виделся со мной и говорил: «Вы ввергли меня в неприятности, ее требованиям нет конца. И я потерял интерес деньгам, я не стремлюсь к ним так безумно, как бывало. Если они есть - хорошо, если их нет, я не беспокоюсь; но она постоянно их тратит. Теперь, двести лет или восемьдесят лет... Я думаю, она покончит со мной где-нибудь к шестидесяти. Но вы правы».