Библия Раджниша. Том 3. Книга 1

Они стирают результат и программу Муни; до этой точки верно - они депрограммируют. Но потом человека перепрограммируют в христианство, если он принадлежит христианским родителям, или в иудаизм, если он принадлежит еврейским родителям. Это перепрограммирование. Эти психологи - на службе чьих-то насущных интересов. Они преступники.

Ребенок пытался убежать как-то из одной тюрьмы; и конечно, он попадал в другую, но эта, по крайней мере, была новой, хотя бы какое-то развитие. Она, по крайней мере, не такая гадкая, как старая. Старая тюрьма была ветхим зданием, готовым в любое время рухнуть. Теперь он, по крайней мере, переехал в новый дом. Это, конечно, тоже тюрьма, но более современная, со всеми самыми последними достижениями: телевидение, радио, электричество, телефон.

Он ничего не потерял; он не потерял тюрьму, он не потерял ничего другого. На самом деле он приобрел некоторые новые улучшения в тюремной системе. Его же перепрограммировали, заставили вернуться в старый дом, готовый рухнуть в любой момент, - и вы называете себя депрограмматорами. А потом вы получаете за это с родителей деньги. Вы преступники, получающие деньги за свои преступления.

Моя работа - в точности депрограммирование. Я просто распрограммирую вас. Индусы вы, или мусульмане, или христиане, или свихнувшиеся на Иисусе, или свидетели Иеговы, или люди Харе Кришны, или Муни, - какова бы ни была ваша порода, какова бы ни была ваша торговая марка, не имеет значения, - я просто распрограммирую вас. Взамен я не даю вам никакой программы. Я оставляю вас в уединении, с самим собой.

Я не даю вам никакой доктрины, заменяющей ад, заменяющей небеса, заменяющей Бога, - нет.

Я отнимаю у вас все, чем вы были запрограммированы, и предоставляю вас самим себе, чтобы вы искали и находили. Кто я такой, чтобы перепрограммировать вас?

И первое дело: обретите вновь мятежный дух, с которым вы рождаетесь, - который не является программой, который является самим вашим существом.

Второе дело: станьте индивидуальностями.

Общество пытается сделать вас личностями и никогда не индивидуальностями. Личность - это тот, кто обладает личными качествами, а это все — маска. Общество учит вас, как сидеть, как стоять, как вести себя, как поступать в определенных ситуациях. Всеми возможными способами общество готовит вас к тому, чтобы вы соответствовали статус-кво, существующему положению вещей.

Мой отец, когда сердился на меня, говорил мне, бывало: «Ты всегда будешь неподходящим человеком».

Я отвечал: «Для меня это слово означает что-то потрясающе уважительное. Да, я хочу всегда оставаться неподходящим человеком. В каждом обществе, в каждой нации, в каждой стране я хочу оставаться неподходящим человеком, потому что в тот момент, когда я стану подходящим, я буду всего лишь спицей в колесе. Тогда меня больше нет».

Личность - это маска, данная вам для того, чтобы ваше истинное лицо было скрыто. Это всего лишь одежда, с которой вы мало-помалу оказались отождествленными. Если что-то на долгие годы остается прикрепленным к вашему лицу, то вы и отождествляетесь с этим, ведь в зеркале вы будете видеть не лицо, вы будете видеть маску. В глазах людей вы будете видеть маску. Люди будут говорить вам, как вы красиво выглядите, какие у вас красивые глаза, вот вы и отождествляетесь со всем этим. Теперь уже невозможно обнаружить, что это всего лишь маска, что за ней есть еще что-то. Не этим вы предполагали быть.

Личность - это то, что обществу удалось сделать из вас.

А индивидуальность - это то, чего общество боится.

Личность создается обществом в соответствии с его собственными потребностями, а индивидуальность дика, естественна. Она не подходит к какому-то механизму; из нее нельзя сделать спицу в колесе.

Я хочу, чтобы вы были индивидуальностями, не личностями.

Отбросьте свою личностность.

Отбросьте все идеи, которые вам дали эти люди. Да, иногда эти идеи доставляют большое удовлетворение. Кто-нибудь говорит: «Какой ты красивый!» Хватит ли у вас смелости спросить: «Дайте, пожалуйста, какое-нибудь доказательство».

Вот что случилось с одним из моих директоров колледжа.

Он хотел, чтобы я подходил к его колледжу. Я не подходил и был каждодневной для него проблемой. Почти каждый день меня приводили к нему и он говорил: «Вот странно. Я еще не видел учащегося, которого бы приводили ко мне каждый день, регулярно. Вы всегда тут?»

Я отвечал: «Я не могу позволить себе отсутствовать — меня это так радует».

Он испытал на мне все. Он думал, наверное, что если меня поддержать, то это поможет. Наказание не помогало, исключение не помогало. Я уже был исключен из других колледжей; это не помогло. Поэтому он сказал: «Вы такая красивая личность, такая разумная...»