Библия сегодня

Глиняный кувшин был только одним из предметов реквизита, которыми пользовался Иеремия. Как-то раз он появился на улицах Иерусалима с «узами и ярмом» на шее, то есть в воловьей упряжи. Смысл в этом маскараде был следующий: «Подклоните выю свою под ярмо царя Вавилонского и служите ему и народу его — и будете живы». Наглядность могла быть впечатляющей, но, собственно, она не требовалась. Иеремия не впервые призывал подчиниться Вавилону. Он часто выражал мнение, что «кто останется в этом городе, тот умрет от меча и голода и моровой язвы; а кто выйдет и предастся Халдеям, осаждающим вас, тот будет жив, и душа его будет ему вместо добычи». Но на этот раз он решил сопроводить свое предупреждение рекламным трюком. Он был известным человеком в Иерусалиме — и у входа во Храм, и у ворот дворца. Ярмо на шее придало особый аромат его уже несколько приевшейся манере пророчествовать и привлекло толпу больше обычной и полную любопытства.

Библия свидетельствует об успешности этого трюка. Большая толпа, собравшаяся смотреть и слушать, побудила врагов Иеремии принять меры, и вскоре они появились на месте действия. Среди них был лжепророк Анания, сын Азура, который набросился на пророка с кулаками. «Пред глазами священников и пред глазами всего народа» он сокрушил ярмо. Этот инцидент, несомненно, еще больше содействовал распространению идей Иеремии.

Сегодня реквизит Иеремии может показаться нам несколько наивным, особенно если сравним его с изощренными приемами, к которым прибегают современные рекламные агентства и имиджмейкеры. Но весьма сомнительно, чтобы Иеремия вообще пожелал соревноваться с ними в изощренности. Иеремию интересовало только распространение его идей, и этому он посвятил свою жизнь. Он сам признается, что с радостью предпочел бы тихую жизнь обычного человека, но Слово Господне «было в сердце моем, как бы горящий огонь». Ревностно исполняя свой долг пророка, он терпел много мук от враждебной толпы и восклицал в исступлении страдания: «Проклят день, в который я родился; день, в который родила меня мать моя, да не будет благословен!» Тем не менее он упорно пророчествовал и выкладывался профессионально, даже если приходилось унижаться до трюков, чтобы собрать публику. Прогуливаться с ярмом на шее, конечно, удовольствие ниже среднего, но этот прием обеспечил ему аудиторию. А когда вокруг собиралась толпа, он произносил проповеди, величие и поэзия которых не имеют себе равных.

Пока Иеремия проповедовал в Иерусалиме, пророк Иезекииль находился в изгнании в земле Халдейской, на берегах реки Ховар. Но если говорить о трюках, то Иеремия и в подметки Иезекиилю не годился. Наоборот, Иезекииль мог бы научить Иеремию многим приемчикам. Возможно, сам он научился новым профессиональным штучкам у вавилонян. В первой же главе Книги Пророка Иезекииля нам предлагается предварительное знакомство с богатейшей фантазией этого человека, включая клубящийся огонь, крылатую колесницу и сказочных чудовищ. У него были все задатки кинорежиссера калибра Сесила Де Милля с его пышными костюмированными эпопеями на библейские темы. К счастью, жил он в древности и свой талант посвятил пророчествам.

В главе 4 Иезекииль дает волю творческой фантазии и подготавливает свой выход на сцену. Он берет кирпич и наносит на него миниатюрное изображение Иерусалима. Затем он устраивает вокруг города осаду, с большим вниманием отнесясь к мельчайшим деталям, включая крепостные валы и стенобитные машины. Когда макет завершен, Иезекииль берет железную доску и помещает ее между собой и городом в знак того, что осажденные полностью лишили себя милосердия Бога.

Иезекииль продемонстрировал и творческий гений, и искусство ремесленника, так что его макет Иерусалима, без сомнения, вызвал большой интерес. Но Иезекиилю этого было мало. Во исполнение инструкций Бога он связал себя веревкой и пролежал на левом боку перед макетом 390 дней. Бог приказывает ему в течение этого срока питаться ячменными лепешками, испеченными на человеческих экскрементах. Тут между Режиссером и Его ведущим актером происходит весьма занимательный диалог. Бесспорно, новый способ печения лепешек был отличнейшим трюком, но у пророка от одной только мысли об этом вывернуло желудок. Он взывает к Богу пощадить его, поскольку сам он ни разу в жизни не осквернился нечистым мясом. Бог идет ему навстречу и меняет топливо: вместо человеческих экскрементов ему разрешено использовать коровий помет.

Можно предположить, что пророк, спеленутый веревкой и давящийся пищей, привлекал к себе большое внимание. И любопытствующие зеваки, пусть они считали, что развлекаются на дармовщинку, волей-неволей выслушивали громовые пророчества Иезекииля.