Библия. Ужас и надежда главных тем священной книги

Одно имя в этом финальном приветствии стало причиной проблемы, которая была бы забавной, не будь она смехотворной; и была бы комичной, не будь она трагичной. Имя Юния – женское. (Видимо, эта женщина некогда сидела в тюрьме с Павлом.) И таким образом, важное место среди апостолов занимала женщина (Рим 16:7). Однако в последнюю тысячу лет толкователи, чтобы избежать неортодоксальности, говорили, что здесь имеется в виду… мужчина по имени Юниан! Надо ли объяснять, что в античности имя Юниан не сокращали до Юнии?

Для Павла очевидно, что женщина вправе быть апостолом («посланцем»): человеком, которого Бог/ Христос послал основывать новые христианские общины. Если вам это не нравится, сказал бы Павел, ничего не попишешь: постарайтесь это пережить.

Рабство: «ни раба, ни свободного»

Что думал Павел о рабстве и рабовладельческой экономике Римской империи? Соглашался ли он с Аристотелем, греческим философом IV века до н. э., что рабство естественно, ибо «одни люди по природе свободны, другие – рабы» (Политика 15).[37] Или соглашался с Филоном, еврейским философом I века н. э., что рабство противоестественно, ибо «обладание слугами противоречит природе, создавшей всех свободными. Ведь несправедливость и жадность некоторых людей, стремящихся установить неравенство – источник (всех) бедствий, – предоставили власть самым сильным над самыми слабыми» (О созерцательной жизни 9.70)?[38]

Самый лучший и самый ясный ответ мы находим в Послании Павла к Филимону, где рассматривается очень частный и спонтанно возникший случай. Мы уже касались этого вопроса в главе 2, а сейчас рассмотрим его более подробно. Как мы помним, Павла посадили в тюрьму, где он был прикован ночью к охраннику в казарме. Скорее всего, это была тюрьма наместника в Эфесе (1 Кор 15:32; 2 Кор 1:8–9). Там он и написал личное письмо Филимону и общинное послание филиппийцам.

У раба по имени Онисим возникли серьезные проблемы со своим хозяином Филимоном. Из страха то ли перед наказанием, то ли перед смертью он бежал – как дозволялось римскими законами – искать заступничества к авторитетному другу хозяина. Скажем, раб Поллиона бросился к ногам Августа, вымолив себе избавление от лютой казни, назначенной ему господином (Сенека, 0 гневе 3.40). Или вольноотпущенник Сабиниана пал к ногам Плиния Младшего (Плиний Младший, Письма 9.21). А в данном случае другом Филимона был Павел.

У Павла Онисим обратился в христианство, и Павел отослал его к Филимону с письмом: «Прошу тебя о сыне моем Онисиме, которого родил я в узах моих» (ст. 10). В чем состоит характер просьбы? И почему на нее ушли целых двадцать пять стихов письма?

Прежде всего, перед нами шедевр греко-римской риторики: письмо одновременно частное и не совсем частное. Павел адресует его не только Филимону, но и двум названным по имени людям, а также всей домашней церкви Филимона (стихи 1б-2). И исходит оно не только от Павла, но и еще от пяти христиан, которые помогают ему в тюрьме (стихи 1, 23).

По ходу дела Павел использует тактику «хороший коп – плохой коп»: соответственно стихи 1–7, 10–12, 14, 17, 20 и 8–9, 13, 15–16, 18–19, 21–22. Вот он выступает в роли плохого копа: «Посему, имея великое во Христе дерзновение приказывать тебе, что должно, по любви лучше прошу…» (стихи 8–9); «надеясь на послушание твое, я написал к тебе, зная, что ты сделаешь и более, нежели говорю» (стихи 21).

Отметим колкость в его словах: «Я хотел при себе удержать его, дабы он вместо тебя послужил мне в узах за благовествование» (стих 13; курсив мой. – Д.К.). Или в другом месте: «Если же он чем обидел тебя или должен, считай это на мне. Я, Павел, написал моей рукой: я заплачу́; не говорю тебе о том, что ты и самим собой мне должен» (стихи 18–19).

Перед нами отличный способ выяснить позицию Павла по вопросу о том, вправе ли христианин иметь в рабах христианина. Могут ли люди одновременно быть равными и неравными во Христе Иисусе? Относится ли фраза «нет раба, ни свободного» только к внутренней духовной жизни или также к внешнему социальному статусу? Павел проговаривает свой ответ предельно ясно, чтобы у Филимона не возникло на сей счет никаких сомнений:

Ибо, может быть, он для того на время отлучился, чтобы тебе принять его навсегда, не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного, особенно мне, а тем больше тебе, и по плоти и в Господе.

(Фил 1:15–16)

Более того, при сравнении письма Павла к Филимону с письмом Плиния к Сабиниану бросается в глаза одна особенность. Павел называет Онисима по имени и никогда не говорит о нем: «твой раб». Плиний нигде не называет своего просителя по имени: он лишь «твой вольноотпущенник».

Но ведь все можно было сказать лаконично: