Библионекрум

Да-а-ан-г! И, как обычно, прямо над ухом, да так, что аж зазвенело. Обезьянка, кося глазами поверх широко раскрытой слюнявой пасти немного повисела в воздухе, недоумевая, потом захлопнулась и уставилась крайне недовольно.

- И как прикажете это понимать?

О, возмущаемся, что ли, мешок блох?

- А ты мне прям что-то важное притаранила, да?

Курьер фыркнул и сел по-турецки прямо в воздухе:

- Во-первых, если уж на то пошло, я он. Показать гендерный признак?

Да вот еще, не смотрелось бы мне на…

- Во-вторых, хренов ты камикадзе, будь моя воля хрена бы за тобой таскался взад-вперед. Это ж немыслимо, сколько раз меня укокошить исключительно по твоей вине!

Давит на совесть, не иначе, смотри с укоризной и ехидством, прямо как дедушка Ленин на портретах. Матерь моя Божья, что деется, бот мне тут лекцию читает о моральных принципах.

- В третьих, - не дождавшись, заворчала мартышка, - вся моя информация важная и серьезная, если ты еще не понял. И…

- И типа ни разу меня на болту не крутил, шулер ты несчастный?

Курьер покосилась… покосился в сторону, заметно фальшиво и очень картинно насвистывая какую-то там мелодийку. Мол, я не – не я и жопа не моя.

- Ладно… лови. Два дам, дашь еще три совета. Ты вообще зачем голду жрешь-то?

- А спросить, как меня зовут?

Здрасьте-приехали…

- Ну, и как тебя зовут?

- Чака, великий король зулусов и погибель масаи, отец тысячи сыновей и муж сотни жен!

- Это ты только что такое пафосное придумал, или как?

- Никакого у тебя чувства юмора, честное слово. Нудный ты и неприятный тип.

- Вот не звезди, а? Как зовут-то?

Мартышка помялась, оглядываясь. Шестирук не шевелился. И вообще пока никто не шел по мою душу. Интересно…

- Сфера времени. – поделился посыльный. – Я могу ее держать, но недолго.

А?

Сфера времени: артефакт

Доступен постоянным жителям Библионекрума

Срок действия: в зависимости от статистики

Срок действия сейчас: десять минут

Спасибо, курсор-дружище, один ты меня понимаешь и один спасаешь без корысти.

- Мартын меня звать.

- Ну надо же-е-е…

- Вот теперь ему почти смешно, смотрите на зенки его бесстыжие! – воззвал к кому-то курьер. – Голду гони, анчутка!

Кидать почему-то не хотелось, протянул кругляши на ладони. Маленькая горячая лапка, чуть помедлив, сухо коснулась кожи и сграбастала их, упрятав за щеку аки хомяк.

- Семья у меня. Десять пацанов и десять девчонок. Пансионат и гимназия, туда-сюда…

Во заливает, а?!

- Хорошо, у тебя семья. Ты на фига эту самую сферу включил?

Мартын подвинулся ближе, смотря совершенно заговорщицки.

- Вещай уже, Штирлиц.

- Ты, вообще, ничего. Мы за тебя семьей болеем. Тебе самому не надоело вот это все?

- А сигареты у тебя нет?

У него нашлась сигарета, кофейник, две чашки и поднос. Как оно все пряталось внутри крохотной ливреи – я так и не понял. Но вот-вот наступавшая мясорубка немного отступила, и ближайшие пять минут обещали стать томными.

- Там шестирук.

- А то я не заметил.

- Это она. Её подрали вчера и сейчас она там заживляет дырки и отращивает себе две конечности.

Вот оно что, выходит. Хм…

- А сотвори мне еще одну чашку кофе, будь добр.

- Кружка вон лежит, - недовольно кивнул Мартын, - возьми и протри. Это мейссенский фарфор, от мамы достался.

- Чего ты мне трешь тут?

Мартын пожал плечами. Вышло потешно, учитывая его размеры и подвижную мордочку.

- Я программой заточен врать. Ну, не могу я никак иначе, понимаешь?

- А насчет шестирука?

- Чистая правда. Это же информация, ее через фильтр пропускаешь и она только правдивая.

Вон как…

- Есть где срезать дальше?

Мартын кивнул.

- Не просто срезать. Там дальше есть тоннели и транспорт. Только его отбить надо, или украсть. Но будь аккуратнее, там банда, объединились и никому жизни не дают, даже здесь. А еще впереди есть трансформатор.

- Чего?

Мартын ткнул на давешнего типа, лежавшего с протезами:

- Ты, когда пройдешь до конца, целым точно не останешься. Сможешь сделать новую конечность.

- Именно конечность?

- Нет, блядь, голову тебе там отрастят. Вон, ниже пояса береги все, это в комплект протезов не входит… Да и на кой ляд тебе бионический член, да?

Он явно издевался и явно в глазках его плавала ирония, такая, знаете, черная, как у хороших врачей приемных покоев с травматологиями.

Он явно издевался и явно в глазках его плавала ирония, такая, знаете, черная, как у хороших врачей приемных покоев с травматологиями. Мартын, не думая о моих к нему чувствах, хлопнул в ладошки, заставив испариться все, кроме парящей кружки в моих руках. И подмигнул, на прощанье:

- Удачи, что ли.

Глава 25: здесь и сейчас

Дыр в стенах наделали достаточно. Сейчас через них внутрь прорывался свет раскаленного солнца. Тягуче пахло горячей пылью, не развеявшимся порохом и пролитой кровью. Потихоньку пакгауз наполнялся звуками пришедшей в себя банды. Пара дурней даже умудрилась перекинуться быдло-шуткой, погоготав над ней. Дюффрэ сдержался, не выстрелил, хотя убойной мощности найденной винтовки хватило бы проткнуть не только три пирамиды ящиков, но и, минимум, одного шутника.