Библиопсихология. Библиопедагогика. Библиотерапия

Труд Н.А. Рубакина «Среди книг» имел большое значение для организации чтения в библиотеках. Известный публицист и мыслитель В.В. Розанов писал: «“Среди книг” будут читать и именно по ней организовывать читальни, библиотеки, даже сортировать в магазинах товар» [13, с. 19–20].

Являясь зачинателем новой научной теории – библиопсихологии, Н.А. Руба-кин считал эту теорию свои главным научным достижением. Создание ее началось в России, когда в молодые годы он начал писать научно-популярные книги, учитывая запросы читателей и их психологические типы. Анализ действия «сотен тысяч книг на сотни тысяч читателей», практические наблюдения и теоретические выводы явились источником этой теории. Для российских специалистов основные положения и мысли библиопсихологии, изложенные в труде «Психология читателя и книги», стали предметом изучения лишь в 20-е годы. XX столетия, когда этот труд был издан в Москве и Ленинграде.

В настоящее время возрос интерес к освоению методологии и методики библиопсихологии. В учебнике В.М. Беспалова «Психология чтения» большой раздел посвящен методологическим и методическим «вершинам», по его выражению, библиопсихологии Н.А. Рубакина. Автор учебника констатирует, что «возможности библиопсихологии еще до конца не изучены и не исчерпаны», что «время становления библиопсихологии уже прошло, а эра библиопсихологии в науке еще не наступила» [(8, с. 7–8]. На занятиях со студентами автор названного учебника предлагает на основе методологических и методических достижений библиопсихологии рассматривать три наиболее актуальных ее аспекта: «раскрытие и объяснение процессов восприятия и понимания знаковой информации человеком; объяснение сложных инновационных операций в психике человека (в том числе творческих актов); разработку универсального тестирования, выявляющего внутреннюю, скрытую от простого внешнего наблюдения информационно-психологическую структуру личности и текста» [8, с. 8]. Следует отметить, что магистры, обучающиеся по программе «Теория и методология библиотечно-педагогической деятельности» с огромным упорством постигают эти «вершины» и стремятся в своих научных работах рассмотреть деятельность Н.А. Рубакина как основателя акмеологического подхода к чтению.

Изучая труды Н.А. Рубакина по психологии чтения, студенты анализируют и другие вопросы: взаимосвязь между развитием общественной жизни, книжного дела и читателем; зависимость читательского развития от социальных условий и книжного дела; влияние этих факторов на круг чтения и типы читателей и др. Анализируя систему взглядов Н.А. Рубакина, они внимательно изучают также публикации, посвященные его жизни и деятельности. Среди них: работы А.Я. Айзенберга, В.А. Бородиной, К.Г. Мавричевой, А.Э. Разгона, А.Н. Рубакина, Г.П. Фонотова и др.

Из публикаций последних лет большой интерес вызвала статья В.А. Бородиной «Чтение как стратегия жизни в трудах Н.А. Рубакина (к 150-летию со дня рождения)». В ней сказано: «Николай Александрович Рубакин – не просто символ читателеведения в России. Он сам и все его творчество – «Космос читателе – ведения», «Читательская Вселенная», «Наше Читательское все», а в современной лексике – «Бренд читателеведения» [10, с. 134]. В.А.Бородина справедливо отметила, что научное наследие Н.А. Рубакина еще далеко не исчерпано и что наступило время концептуального исследования, обобщающего все сделанное выдающимся ученым по многим направлениям.

Наследие Н.А. Рубакина с большим интересом осваивают не только будущие библиотечные специалисты – бакалавры и магистры, но и слушатели системы повышения квалификации. В Московском институте открытого образования для них введена учебная дисциплина «Акмеология чтения». Отдельная тема в этом курсе посвящена читателеведческим проблемам в трудах Н.А. Рубакина. Слушатели убеждаются в том, что призыв ученого «служить всегда и везде возвышению читателя» – это призыв прежде всего для них, библиотекарей. Да и сам Н.А. Рубакин в письме И.П. Павлову от 12 февраля 1926 г. писал, что научный труд «Психология читателя и книги» «написан вовсе не для ученых, а главным образом для библиотекарей, и не столько для того, чтобы решать вопросы, сколько для того, чтобы поставить их и показать ту связь, которая неизменно существует между теорией литературы и литературной критикой, с одной стороны, и между естественно-научной постановкой исследования тех же явлений» [12, с. 13].