Библиотечное дело. Избы-читальни. Клубные учреждении. Музеи

Другой вопрос. У нас есть библиотеки, о которых даже мало кто знает. Один из товарищей тут выдвинул очень интересный вопрос — это о технических библиотеках, при которых имеется документация[133]. Я случайно знаю об этих библиотеках с документацией, потому что у меня есть товарищ, рабочий, который занимается историей заводов[134]. Он писал историю Семянниковского завода и рассказывал, как ходил по техническим библиотекам с документацией, какой там богатейший материал имеется, никому не известный, а между тем в конкретной форме показывающий до конца, что такое капитализм, рассказывающий о формах эксплуатации, где имеются договоры между капиталистами и видно, на основе чего они заключались. Пришел он в одну библиотеку — на него библиотекарь посмотрел презрительно: что это «рабочий» пришел в такую библиотеку, где только инженеры могут что-нибудь понять? Библиотекарь взял и заговорил с этим рабочим по-латыни. В другой раз приходит он в такую библиотеку и спрашивает, где такой-то материал можно найти. А ему библиотекарь говорит: «Ищите и обрящете». Естественно, что в специальных библиотеках были поставлены и соответствующие библиотекари, которые себе не представляли, что эта библиотека может быть близка и нужна широким массам. А вот сейчас, когда пишут «Историю заводов» (а история заводов — это интереснейший кусок истории), часто именно в отделах документации выявляются интереснейшие вещи, которые являются конкретной иллюстрацией истории пережитого.

Из воспоминаний детства я знаю, что была писчебумажная фабрика в Угличе англичанина Говарда, который был компаньоном либерального фабриканта Варгунина. Варгунин знал, какую роль в свое время в Англии сыграла фабричная инспекция, хотел улучшить порядок на Угличской фабрике и пригласил моего отца фабричным инспектором на эту фабрику. Было это в 1875 г. Отец вскрыл массу безобразий, но договор, который был заключен между либеральным капиталистом Варгуниным с его компаньоном Говардом, не позволил ему предпринять даже самые элементарные меры для охраны рабочих. Так закончилась ничем попытка либерального фабриканта при царизме пойти по пути Оуэна.

Я послала свои воспоминания об Угличской фабрике в Балахну на писчебумажную фабрику, хотелось связаться с балахнинскими рабочими. Оттуда я получила интереснейшее письмо одного рабочего Угличской фабрики, который рассказывает, как в 1912 г. владелец фабрики (Варгунин давно умер) организовал поджог фабрики, как был для этого организован весь персонал. Это было организовано явно в целях получить соответствующую сумму за страховку и уехать из России, потому что в России в 1912 г. уже нарастало рабочее движение, с одной стороны, а с другой стороны — в воздухе уже начинало попахивать войной.

Теперь и следов не осталось в Угличе от этой фабрики, но остались живые люди. И вот когда я слушаю о библиотечной документации, я думаю, как хорошо было бы использовать ее в целях показа, что такое был капитализм, какие договоры заключались. Ведь это же ценнейший материал не только для инженеров, а и для общественника, для историка. Это чрезвычайно ценный материал, если он будет собран и освещен.

Меня чрезвычайно заинтересовали намеченные выступления товарищей по поводу того, как библиотеку надо сделать бол ее доступной, менее замкнутой. Мы часто не умеем показывать товар лицом. Вообще говоря, мы знаем, какие библиотеки есть, но не умеем до конца показать их социалистическую специфику. Мне, например, хотелось бы, чтобы докладчик о Библиотеке имени Ленина отразил именно социалистическую специфику ее работы: показал, какая громадная там ведется справочная работа, как она помогает делу планирования (а там есть такая работа), как ведется обмен книг, как ведутся выставки, как ведется помощь массовым библиотекам. Это и есть социалистическая специфика. У нас часто, делая доклады о библиотеках, этой социалистической специфики не замечают.

У нас в плане работы совещания стоит вопрос о каталоге. Можно к этому вопросу подойти с точки зрения узкого специалиста. А надо подойти так: каталог нужен для читателей.