В заключение отмечу, что те формы клубной работы, которые сейчас растут снизу, впитали в себя кое-что от преобладавших раньше. Например, от первого периода осталась театральность: пионеры умеют достаточно театрально пройти с барабанным боем, октябрины обставлены целой импровизированной обрядностью и т. д. Это какая-то широкая театральность, но иная по содержанию, чем старая театральность, и имеющая большое значение, потому что она воздействует на эмоциональную сторону и увязывает личную жизнь с общественной и, что чрезвычайно важно, помогает тому, чтобы коммунизм вошел в плоть и в кровь, чтобы он был не только теорией, а чтобы был кусочком жизни. Сейчас задача так и стоит, что нужно спаять жизнь с коммунизмом, пропитать ее всю коммунизмом, и мне кажется, что в этом отношении клуб может сыграть большую роль.
Период агитации тоже оставил на клубе свои следы: агитация придала клубу характер злободневности. В первом периоде развития этой злободневности не было. Элементы злободневности были внесены в тот период, когда клуб был превращен в своего рода агитпункт. Эта злободневность осталась: с злободневностью связана газета, политические отчеты, связано кино — вся эта злободневность входит в работу клуба. Конечно, и театральность, и злободневность — ориентация на современность, на текущий момент — остались и в современных, складывающихся в новые, формах клубной работы.
Мне кажется, что съезду надо особенно внимательно отнестись ко всему росту новых форм клубной работы, нужно наметить план работы в этом направлении, внимательнее отнестись к этой стороне дела, чтобы не заглушить ростки, а создать такую атмосферу, где бы они могли полностью развернуться. Эта задача большая, она гораздо сложнее, чем просто дать спектакль в клубе или провести какую-нибудь агитационную кампанию. Она требует от руководителей умения жить с массой, умения наблюдать массу, прислушиваться к ее интересам, видеть, на что направляется центр внимания массы. Все эти стороны дела чрезвычайно важны для новой формы работы. Я думаю, что одна из самых насущнейших задач этого съезда — подойти ко всем этим вопросам. Позвольте пожелать съезду успеха в его работе.
К ВОПРОСУ ОБ АНТИРЕЛИГИОЗНОЙ ПРОПАГАНДЕ
Как наиболее целесообразно вести антирелигиозную пропаганду?
Чтобы правильно ответить на этот вопрос, надо посмотреть, в чем кроются корни религиозности.
Чем больше прямая зависимость человека от природы, тем больше у него потребность найти где-то какую-то защиту от грозных и гибельных для него явлений природы.
Вспомним стихотворение Некрасова:
Известен факт, что крестьяне более религиозны, чем рабочие. Будет хороший урожай или нет — зависит от того, пойдет ли вовремя дождь, будет ли достаточно тепло и т. д. Крестьяне, даже те, которые прекрасно знают, что такое гроза и пр., склонны все же объяснять своевременность дождя и т. д. волей, божией. «Все под богом ходим», — говорят они. Рабочие, часто знающие о явлениях природы не больше, чем крестьяне, гораздо менее религиозны: они чувствуют не столько свою зависимость от бога, сколько свою зависимость от мастера, от директора фабрики. Очень религиозны моряки.
Чем больше становится власть человека над природой, чем человек становится независимее от нее, тем менее религиозен он становится.
Вывод: 1) надо объяснить явления природы и тесно связать эти объяснения с показом того, как заставлять себе служить силы природы; 2) надо объяснить, что защиты у бога человек ищет в силу своей беспомощности.