Читаем Библиотечное дело. Избы-читальни. Клубные учреждении. Музеи полностью

Сейчас наблюдается такое явление. Великолепно оборудованный клуб с библиотекой, оркестром, сценой, шахматами, радио. Завод в несколько тысяч человек, в клуб заходит человек пятнадцать. А рядом, в казарме, — свой живой клуб. Сидят на полу, говорят громко, не боясь никаких председателей и инструкторов, говорят открыто о том, что лежит на душе. Заливается гармоника в тон настроению — и куда ближе кажется она собравшимся, чем оркестры, устраиваемые в клубах для «разумного развлечения рабочих».

Рабочие — не хозяева в большинстве клубов, не они определяют, что в клубе надо делать, не они подбирают руководителей. Дискуссия о клубах уперлась в вопрос о внутриклубной демократии. Надо нащупать живые пути осуществления этой внутриклубной демократии, могущей наиболее тесно спаять клубную работу с трудом и бытом рабочих.

Сейчас известные слои заводских рабочих развертывают большую общественную работу. Эта работа, однако, распылена и не освещается должным образом перед всей массой. Клуб должен стать своеобразным центром, где вся эта работа собиралась бы воедино, обслуживалась, где бы она пропитывалась социалистическим духом. Если бы это удалось, клуб стал бы для профсоюзных масс могучей «школой коммунизма». Вот почему коммунисты, члены профсоюзов, должны принимать в клубной работе самое активное участие.

Одно из средств оздоровления клубов — это перенесение будничной клубной работы в обстановку, близкую рабочим. Необходимо перенесение этой работы в красные уголки в цехах и общежитиях. Нужны индивидуализация и углубление этой работы. В цехе и стенная газета, и производственная пропаганда, и санитария, и всякая другая работа приобретают сразу иной характер. Надо давать побольше инициативы, наглядных разъяснений и проявлять в этой работе как можно меньше опеки.

Общий клуб должен как-то учитывать работу отдельных красных уголков, выявлять ее, устраивать совместные обсуждения этой работы, должен ее объединять, помогать ей, дополнять ее.

И не надо работу красных уголков и клубов шаблонизировать, подгонять под общий ранжир, надо только создавать благоприятные условия для развития различных видов клубной работы, как можно меньше навязывая, как можно меньше регламентируя, оставляя простор творческой работе самих рабочих и работниц.

Многим покажется, что это отказ от партийного и профсоюзного руководства. Как раз напротив. Партийная пропаганда должна будет выйти за стены политкружков, она должна пропитать собой всю работу клуба и работу кино, инсценировки, читки, лекции и пр. Это ни в коей мере не значит, что вся работа должна превратиться в какую-то шаблонную, трескучую агитку, но это значит, что в кино будут изображать не жадные руки, ищущие голого тела, не быт кафе-шантанов, а доподлинную жизнь масс с ее борьбой, победами и поражениями. Конечно, если начать использовать кино для грубой тенденциозной агитки, его перестанут смотреть, но если научиться глядеть на жизнь через микроскоп марксизма, увидишь такие чудеса, отображение которых способно будет захватить каждого зрителя и воспитать его не хуже, чем воспитывает любая школа политграмоты. А радио? Надо ли его использовать? Еще бы, но как? Послушайте, и вы услышите, как наше радио сплошь и рядом льет воду совсем не на мельницу Советской власти.

Летом 1925 г. один немецкий коммунист рассказывал мне (в чем, между прочим, не могло быть сомнения), как немецкая буржуазия искусно использует радио и кино в своих целях, каким прямо могучим средством обмана народных масс они служат. В свое время Владимир Ильич писал и говорил о том, как важно концентрировать пропаганду. Когда послушаешь иной раз, какую чепушинку несут неопытные пропагандисты, какие мелкобуржуазные идейки преподносят они, например, деревенскому комсомолу, жуть берет. Радио и кино могут играть у нас, в Советской стране, через клубы и избы-читальни колоссальнейшую воспитывающую роль. В то время как мы тут только-только раскачиваемся, буржуазия не дремлет.

И вся работа в клубах должна быть пропитана духом марксизма-ленинизма. Не в том этот дух должен выражаться, чтобы развесить повсюду портреты Маркса и Ленина, а в том, чтобы выяснить их подход к вопросам.

Заведующий клубом, руководитель, должен быть хорошим марксистом; пусть в клубах будет в десять раз меньше опекунов — от этого будет только польза, но те руководители, которые останутся, должны быть уже на высоте задачи.

Во всех мелочах ведь сказывается. понимает ли руководитель что к чему или нет. Возьмем вопрос о физкультуре. Физкультура может быть могучим средством оздоровления населения, но в руках буржуазии физкультура и спорт всегда служили и служат. очень действенным средством для отвлечения рабочих от рабочего движения, от классовой борьбы.

Подведем итоги сказанному.

Какие лозунги в отношении клубной работы диктует нам жизнь?

Во-первых, клуб должен принадлежать рабочим, они должны быть хозяевами в клубе, в клубе должна развертываться их самодеятельность.

Как можно меньше опеки над рабочими в клубе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Н.К.Крупская. Собрание сочинений

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное