Библиотека Дон Кихота

Леонид Прокопич даже в тайне подозревал, что Стеллу послали ему, в качестве помощницы, некие неведомы силы. Любое решение чудо-секретарши оказывалось безошибочным и приносило немалую прибыль, предугадывая все стихийные колебания ненадежного книжного рынка.

Как назло Леонид Прокопич никак не мог нащупать пульт и от этого начал чувствовать даже предательскую боль в груди. Свою надежную и всегда уравновешенную Стеллу он никогда не видел в таком возбужденном состоянии.

Экран телевизора ожил не сразу. По третьему каналу шла обычная передача, в которой сообщалось о всех городских новостях.

И тут ожог! Удар тока! На экране мелькнуло до боли знакомое лицо. Лицо того, от писательского ремесла которого напрямую зависела львиная доля дохода прибыльного коммерческого проекта.

Предусмотрительная Стелла тут же принесла стакан воды и таблетку валидола.

Звук телевизора был поставлен на «mute». Чтобы отключить эту кнопку, понадобилось время. И вот через несколько секунд по ушам буквально ударил текст следующего содержания: «Известный автор популярных не только у нас в стране, но и за рубежом, детективов, написанных в стиле ретро, о знаменитом сыщике Придурине в состоянии аффекта в читальном зале Ленинской библиотеки сегодня днем отсек себе кисть правой руки. Кисть удалось подобрать, и сейчас медики трудятся над тем, чтобы пришить ее обратно. Дабы впоследствии он, писатель, и впредь мог радовать своих читателей книгами о бесподобном Придурине».

От услышанного тяжелая челюсть Леонида Прокопьича с характерным хрустом упала вниз.

Сообщение об отрубленной руке шло в новостной программе в режиме «on line». Редактору пришлось даже сократить важную новость о горящем в воздухе Ил-86 с 300-ми пассажирами на борту.

Редактор понимал, что вот-вот готовый взорваться в воздухе отечественный аэробус — буквально через несколько минут станет горячей новостью на других каналах, и не пустить этот хит означало понижение рейтинга. Но отрубленная рука писателя смогла перевесить даже эту трагедию. Писательская десница стоила трех сотен жизней никому неизвестных сограждан, возвращавшихся в канун Нового года из теплых стран на родину. Эта смерть даже вызвала некоторое злорадство, мол, нечего по жарким странам шляться, когда народу и так тяжело живется.

Редактор знал, что кроме него и съемочной группы канала никто пока и не догадывался об отрубленной руке известного борзописца. Знал и рискнул. Он пустил в эфир эту настоящую информационную бомбу, настоящий новостной Чернобыль, уже не обращая ровным счетом никакого внимания на горящий в воздухе самолет. Другие же каналы гнали свои микроавтобусы, оснащенные спутниковыми антеннами к месту предполагаемой катастрофы, чтобы заснять и пустить в эфир первыми эффектную картинку коллективной смерти.

Но риск себя оправдал. Отрубленная писательская десница взяла верх. На весть о вероятной авиакатастрофе, как потом стало известно всем на телевидении, почти никто не обратил внимание. Такой знаковой оказалась фигура членовредителя.

Экран телевизора погас, и в кабинете воцарилась мертвая тишина.

— Надо срочно послать кого-нибудь в больницу.

— Уже распорядилась.

— Хорошо.

— Кстати сказать, как эти телевизионщики смогли узнать, что наш Эрнест Петрович Грузинчик и есть знаменитый автор Эн. Гельс, создатель детективной саги о сыщике Придурине? Как смогла эта сверхсекретная информация стать достоянием широкой общественности? Стелла Эдуардовна, ведь вы же лично отвечали за 100 % инкогнито нашего борзописца, нашего Эн. Гельса, верно?

— Абсолютно верно, Леонид Прокопьич. Я сама не пойму, как чертовы папарацци обо всем разнюхали.

— Вот что, Стелла Эдуардовна, поезжайте сами в Склиф и все узнайте… И подробнейшим образом.

* * *

Когда репортерам третьего канала милиция сообщила о происшествии в Ленинке (московское УВД, кстати сказать, получало за это соответствующую мзду), то репортеры и предположить не могли, что из этого получится настоящая предновогодняя сенсация, а сумасшедшим членовредителем окажется сам писатель Грузинчик, больше известный под псевдонимом Эн. Гельс.

Секретарша Стелла, кажется, сделала все, чтобы реальный облик Грузинчика-Эн. Гельса остался в тени. Хранить строжайшее инкогнито было решено по двум причинам: первая — это был удачный пиаровский ход, увеличивавший объем продаж книг о сыщике Придурине; вторая — сам Грузинчик в реальной жизни был не совсем здоров и поэтому показывать его, что называется, вживую представлялось небезопасным для репутации издательства «Полипсест».

За Грузинчиком, по распоряжению Стеллы, денно и ночно следили. Он и шагу не мог ступить без того, чтобы всевидящее око великой Секретарши не знало, где он и с кем.

Грузинчика снабжали едой, одеждой, а по необходимости и проститутками. Борзописцу сняли лучшие апартаменты в центре города. Но затем в целях все той же безопасности отвезли писателя за город на роскошную дачу и приставили к нему охранника-водителя.