Библиотека душ. Нет выхода из Дома странных детей

Неужели это говорил медведь? Могут ли медведи говорить о себе в третьем лице?

– Его зовут ПТ, – продолжал тот же голос, – и он мой телохранитель. Он весьма дружелюбен при условии, что вы не попытаетесь причинить мне вред. ПТ, сидеть!

ПТ сел и начал вместо моего лица вылизывать свою лапу. Я принял вертикальное положение, вытер со щеки медвежьи слюни и, наконец, увидел обладателя голоса. Это был уже немолодой мужчина – джентльмен, – на лице которого застыла еле заметная насмешливая ухмылка, вполне соответствовавшая его убийственно щегольскому костюму – цилиндру, трости, перчаткам и высокому белому воротничку над воротом темного сюртука.

Он слегка поклонился и приподнял цилиндр.

– Майрон Бентам к вашим услугам.

– Пятимся, только очень медленно, – прошептала мне на ухо Эмма. Мы встали и бочком отодвинулись от медведя. – Мы никому не хотим создавать проблем, мистер. Просто отпустите нас, и никто не пострадает.

Бентам развел руками и улыбнулся.

– Вы вольны уйти, когда пожелаете. Но я буду очень разочарован. Вы только что прибыли, и я хотел о многом с вами поговорить.

– Да ну? – протянул я. – Возможно, вы начнете с того, что объясните, что вон там, в шкафу, делает маленькая девочка?

– И насчет комнаты Сибирь! – добавила Эмма.

– Вы расстроены, замерзли и промокли. Может, лучше обсудим все это за чашкой горячего чая?

Мне идея очень импонировала, хотя я бы ни за что в этом не признался.

– Мы никуда с вами не пойдем, – заявила Эмма, – пока не узнаем, что здесь происходит.

– Ну что ж, как скажете, – кивнул мистер Бентам, не утратив ни капли спокойствия и хорошего расположения духа. – В комнате Сибирь вы видели моего помощника. Как вы уже, вероятнее всего, и сами догадались, эта комната является переходом во временнýю петлю в Сибири.

– Но это невозможно, – изумилась Эмма. – Отсюда до Сибири много тысяч миль.

– Три тысячи четыреста восемьдесят девять, – уточнил Бентам. – Но я всю жизнь посвятил тому, чтобы путешествия между петлями стали возможны. – Он обернулся ко мне. – Что касается шкафа, который ты увидел, то в нем находится Софрония Уинстед. Она была первым странным ребенком, родившимся в английской королевской семье. У нее была удивительная, хотя и трагическая жизнь. В моем пекулиариуме[3] есть самые разные странные личности – выдающиеся и безвестные, прославившиеся как добрыми, так и дурными деяниями. И я с радостью покажу вам всех, на кого вы пожелаете взглянуть. Да хоть всех до единого! Мне нечего от вас скрывать.

– Он псих, – прошептал я на ухо Эмме. – Он просто хочет сделать из нас чучела и включить нас в свою коллекцию!

Бентам расхохотался. (Похоже, у него был очень острый слух.)

– Мой мальчик, это всего лишь восковые фигуры. Да, я коллекционер и защитник окружающей среды, и в моей коллекции есть чучела, но только не человеческих существ. Неужели ты и в самом деле веришь в то, что я так долго тебя ждал только для того, чтобы выпотрошить и запереть в стеклянном шкафу?

– Я слыхал и о более странных увлечениях, – ответил я, вспомнив Еноха и его армию гомункулов. – Что вам от нас нужно?

– Всему свое время, – улыбнулся он. – Сначала вас нужно согреть и обсушить. Потом чай. Потом…

– Я не хотела бы показаться невоспитанной, – оборвала его Эмма, – но мы уже провели здесь слишком много времени. Наши друзья…

– В настоящий момент им ничто не угрожает, – в свою очередь перебил ее Бентам. – Я разобрался с этой проблемой, и угрожающая им опасность не настолько велика, как вы полагаете. До полуночи еще очень далеко.

– Откуда вы знаете? – быстро спросила Эмма. – Что значит «до полуночи»…

– Что значит, вы разобрались с этой проблемой? – вмешался я.

– Всему свое время, – повторил Бентам. – Я понимаю, это очень трудно, но имейте терпение. Я не могу рассказать все сразу, тем более когда вы находитесь в таком плачевном состоянии. – Он протянул к нам руку. – Вы дрожите от холода.

– Ну, хорошо, – согласился я. – Пойдемте пить чай.

– Отлично! – воскликнул Бентам и дважды стукнул тростью о пол. – ПТ, за мной!

Медведь с довольным видом заворчал, поднялся на задние лапы и заковылял, переваливаясь, как коротконогий толстый человечек, туда, где стоял Бентам. Затем он наклонился, поднял его и понес, как ребенка, – поддерживая одной рукой под спину, а второй под колени.

– Я понимаю, что это весьма нетрадиционный способ перемещаться в пространстве, – произнес Бентам, глядя на нас через мохнатое плечо ПТ, – но я быстро утомляюсь. – Ткнув тростью куда-то вперед, он скомандовал: – ПТ, в библиотеку!

Мы с Эммой изумленно смотрели на ПТ, шагавшего между шкафов с мистером Бентамом в лапах.

Вот уж не каждый день такое увидишь, – подумал я.

Впрочем, это касалось почти всего, что мне довелось увидеть в этот день.

– ПТ, стоять! – скомандовал Бентам.

Медведь остановился, и Бентам помахал нам рукой.

– Вы идете?

Мы застыли, потрясенно глядя на него.

– Простите, – пробормотала Эмма, и мы бросились их догонять.

* * *

Вслед за Бентамом и его медведем мы углубились в лабиринт.

– Ваш медведь странный? – спросил я.