Библиотека капитана Немо

Я был спокоен и хладнокровен.

Три круга сделал я вдоль берега, прежде чем нашел младенчика. Я оказался прав. Он проплыл подо льдом и застрял на берегу Русского острова. Капитан Немо направлял мои мысли. И все же по большей части я думал сам.

Я его узнал. Сперва его можно было принять за чисто обглоданный щучий скелет. Но когда я подошел поближе, сомнений у меня не осталось. Он зацепился между двумя камнями на берегу, в двух шагах от воды, и был едва заметен. Когда лед сошел, его, очевидно, выбросило наверх. От него остались лишь белые косточки, головка обглодана дочиста. Жуткое зрелище, на первый взгляд. Но он был такой чистый и пригожий, совсем как белая костяная куколка. Я позвал капитана Немо, но он не отозвался. Тогда я наклонился и взял мертвого младенчика Ээвы-Лисы в руки.

Ополоснул его в воде.

Потом пошел и принес Свенову коробку. Сдвинул колбасу в дальний угол, туда же отправил полбуханки, сухари, лепешки, бутылку с водой и завернутый в бумагу маргарин. Осталось двенадцать кусков сахара. И нож. И закрытая консервная банка с остатками мелассы. Потом я осторожно положил младенчика на освободившееся в коробке место.

И разложил припасы так, чтобы ему было удобно. Потом закрыл коробку и стянул ее ремнем.

Все готово.

Я вытолкнул плот из тайника. Коробку поставил впереди, туда, где сидел Юханнес. И оттолкнул плот. Кол из ограды был моим единственным веслом.

Настроение было торжественное, отталкиваясь колом, я плыл сквозь туман, сохраняя полное спокойствие. Юханнес покинул меня, и я нашел младенчика, и все получилось как надо.

Я пристал к берегу у Тонкого мыса, там, где Санфрид Ренстрём однажды поставил отхожие бочки так близко к воде, что их смыло волной в озеро, и Санфриду Ренстрёму пришлось спускать лодку и выволакивать их обратно на берег, за что потом ему проходу не давали. Сейчас он уже умер. Я взял коробку и оттолкнул плот.

Постоял немного, глядя, как он уплывал все дальше и дальше, пока наконец совсем не скрылся в тумане. Его, конечно, обнаружат. Потом начнут искать нас, но не найдут. После чего плот разобьют, вытащат гвозди и сплавят бревна вниз.

И никто ничего не узнает.

Стало быть, я взял коробку с провиантом и младенчиком, взял за ремень, и направился через лес. Я и думать забыл, что я босой. Идти было не больно. Тропинка мягкая. Сосны пригожие, ласково шумят. Я испытывал радость и благодарность к моему благодетелю, который указал мне путь и дал совет.

Меласса застыла на лице коркой. С коробкой в руке я поднимался в гору, в пещеру мертвых кошек.

2. Пещера мертвых кошек

1

Сегодня ночью разбирал послания Юханнеса из библиотеки капитана Немо.

Он играет с моими именами, будто это поможет. Зачеркнул мое имя, называет меня новым. В третий раз меня меняет.

Стыдно небось.

Сегодня ночью шел снег, быстро сменившийся дождем. Мне не хватает тамошних светлых зимних ночей. Свет зимних ночей не забыть.

И северное сияние. Куда, собственно, все подевалось.

Я побывал в пещере мертвых кошек еще раз, этим маем 1990 года.

Костяная гора на месте, лес тоже, но все было иначе, не так. Потом поехал обратно в аэропорт. Сделал краткую запись: «Все иное».

Пещера оказалась меньше, словно бы съежилась. Гора ниже. В пещере ничего нет, даже кошачьего скелета, когда-то такого чистенького.

Все съеживается и отдаляется от меня.

Почему все съеживается? Под конец, может, совсем ничего не останется, если я не потороплюсь.

Наверно, надо поторопиться, пока все не съежится и не исчезнет. Это-то, может, и значит — свести воедино.

2

Я прошел с коробкой в руке весь путь до пещеры мертвых кошек, и ни одна живая душа меня не видела.

Время перевалило далеко за полночь, солнце светило прямо в лаз, и в пещере было довольно светло.

Я уселся рядом с кошачьим скелетом, скелетом кошки-девочки. Она сидела совершенно спокойно, прислонившись к стене, задней каменной стене, точно это была колода, к которой можно прислониться.

Считается, что скелеты противные, но на самом деле они довольно пригожие.

Она сидела и глядела на долину. Ее видно из лаза пещеры. Если бы она могла говорить, я бы сказал ей что-нибудь, но со скелетами, понятно, какой разговор. Да и сказать ей особо нечего. И о чем бы я спросил?

Впрочем, о многом.

Я мысленно позвал капитана Немо, но он не откликнулся на мой зов, наверно, был занят. Я подождал чуток. Солнце немного переместилось, я позвал его еще раз, но понял, что придется подождать.

Долина была как всегда, я маленько всплакнул, но потом успокоился. Я видел небольшой кусочек озера, но не Русский остров, и вулкан в его центре, вход в который я позднее отыщу и где покоился «Наутилус», был спокоен. Не дымил. Этим и объясняется, что в деревне никто не понял. Если бы из кратера повалил дым, все бы, затаив дыхание, ринулись туда, из местной прессы тоже, и об этом бы написали в «Норран».

Я уселся рядом с кошечкой. И тоже прислонился к стене пещеры. Вот так кошечка спит много лет. Это, верно, и значит быть мертвым. Нет ничего проще.

Труднее, пожалуй, воскреснуть. Тут необходим совет.

Я ненадолго заснул.