Библиотека мировой литературы для детей, т. 15

Среди произведений для детей, созданных Маминым-Сибиряком, самую широкую известность получили «Аленушкины сказки», переведенные на многие языки мира. Когда они вышли в 1896 году отдельной книгой, автор признался: «Это моя любимая книжка — ее писала сама любовь, и потому она переживет все остальное».

Эти сказки писатель сочинял для больной дочери, которую он растил и воспитывал один: его любимая жена в 1892 году умерла. Они близки к традициям народных сказок о животных: животные, птицы и даже насекомые говорят в них языком людей, рассуждают о жизни людей. Но, оберегая маленькую больную слушательницу, Мамин-Сибиряк исключает из описания жизни людей все, что могло бы ее огорчить и расстроить. Он придает «Аленушкиным сказкам» исключительно светлый, жизнерадостный колорит. Так, в зачине сказок у кроватки Аленушки появляется лохматый пес Постойко, а в конце книги его нет, хотя автор и повторяет: «Все теперь собрались около Аленушкиной кроватки». Это и понятно: история Постойко, описанная в одноименном рассказе 1893 года, — это история из другого, дисгармоничного мира, где узаконено и, более того, поощряется убийство беззащитных животных. В «Аленушкиных сказках» нет места приключениям, подобным тому, какое пережил Постойко, заарканенный на улице и доставленный в приют для бездомных собак. Вот что наблюдает там Постойко: «Комнатные собачонки с визгом лезли к решетке, отталкивая друг друга. Некоторые становились на задние лапки. Но приходившие брали только своих собак и уходили. Смотритель обходил все отделение и коротко говорил: „Повесьте очередных“. Верзила готов был, кажется, перевешать всех собак на свете, — с таким удовольствием он выбирал своих жертв». Мир «Аленушкиных сказок» добрый, светлый, и завершает их мажорный аккорд: «Наклонилась над самой кроваткой зеленая березка и шепчет что-то так ласково-ласково. И солнышко светит, и песочек желтеет, и зовет к себе Аленушку синяя морская волна…»

Другие краски, другие тона в детских рассказах Мамина-Сибиряка, связанных внутренне, проблемно, с его известными романами и повестями о горнозаводском Урале.

Дмитрий Наркисович Мамин родился в 1852 году, в заводском поселке близ Нижнего Тагила. Здесь он прожил почти безвыездно до четырнадцати лет. Огромное нравственное влияние испытал мальчик со стороны отца, служащего при заводе священником. Впоследствии Дмитрий Наркисович так писал о нем: «…Его образ всегда живым стоит пред моими глазами и навсегда останется лучшим примером для всех нас… папа так любил всех бедных, несчастных и обделенных судьбой; папа так хорошо, таким чистым сердцем любил науку и людей науки; папа так понимал человеческую душу даже в ее заблуждениях; наконец, папа так был чист и незлобив душой и совершенно чужд стяжательских интересов и привычек к ненужной роскоши…» Выделялся Наркис Матвеевич среди священнослужителей и любовью к литературе. «По вечерам в скромном поповском домике происходило чтение вслух, — это был отдых после дневных трудов. Любимой книгой, которую мать сама читала десятилетнему сыну, были „Детские годы Багрова-внука“ С. Аксакова, потом следовали путешествия, сочинения Гоголя, Некрасова, Тургенева, Гончарова и т. д. Для себя большие читали „Современник“ и Добролюбова, и Д. Н. еще детским ухом прислушивался в далеком медвежьем углу к отзвукам и отголоскам великого движения 50-х и начала 60-х годов» («О себе самом»).

В четырнадцать лет Мамина отправили в Екатеринбургское духовное училище, откуда его переводят затем в Пермскую духовную семинарию. Бурса, в которой Дмитрий Наркисович проучился шесть лет, ничем не отличалась от описанной Н. Г. Помяловским: такие же невежественный преподаватели, та же «долбня», та же дикость, те же буйные нравы бурсаков. И все-таки именно в бурсе приходит увлечение литературой: классные сочинения Мамина — лучшие в семинарии; пишет он и в рукописный журнал, тайный от преподавателей.

По окончании семинарии Мамин едет в Петербург и поступает в Медико-хирургическую академию. Живет и учится он в атмосфере, порожденной новым подъемом демократического движения в 70-е годы, «хождением в народ». Мамин хочет приобрести прочные практические знания, чтоб принять потом самое непосредственное участие в просвещении народа: «Моя цель — самая честная: бросить искру света в окружающую тьму». Думается, мы не ошибемся, предположив, что Мамина в студенческие годы вдохновлял образ Базарова.

Родители не могли оказывать Мамину материальную поддержку. Он вынужден был взяться за работу в газетах и мелких журналах. Пишет он рассказы и повести и для «толстых» журналов, но они возвращались автору «за неудобностью». Однако неудачи не мешали начинающему писателю работать над большим романом «Приваловские миллионы»: с небольшими перерывами он писался около 10 лет.