Читаем Библиотека Ошо: притчи путника полностью

— Ты кажешься мне совершенным мастером. Если ты и вправду им являешься, мое странствование окончено.

— Люди действительно называют меня этим именем, — сказал мастер.

— В таком случае я прошу тебя принять меня к себе в ученики.

— Ты хочешь, чтобы тобой руководил только совершенный мастер, — сказал тот. — Почему бы и мне не искать только совершенного ученика?

<p>Жулик и дервиш</p>

Дервиш нанял актера, чтобы тот поехал в некий город и поселился там как религиозный учитель.

— Собери вокруг себя как можно больше учеников,— сказал дервиш, — притворяясь, что ты святой. Приехав туда, я разоблачу тебя, и покажу людям, как они были глупы, доверившись первому встречному шарлатану. Тогда они будут внимательно слушать меня.

Спустя полгода дервиш вошел в этот город и отправился прямо к дому нанятого им мошенника. Актер сидел, окруженный учениками, которые благоговейно ловили каждое его слово и щедро осыпали дарами. Дервиш обратился к ним со словами:

— Знайте, люди, что я послал этого жулика, чтобы показать вам, насколько люди доверчивы, насколько они склонны верить любому, кто выдаст себя за учителя. Теперь же я буду учить вас по-настоящему.

Люди схватили его, связали веревками и отправили в сумасшедший дом.

Однажды актер подошел к окну, закрытому решеткой, и сказал дервишу:

— Возможно, я глупец. Но у меня хватило ума понять, что мудрый замысел приносит пользу мудрому, а жульнический — жулику.

<p>Три совета</p>

Человек поймал крохотную птичку.

— Отпусти меня, и я дам тебе три ценных совета, — сказала ему птичка.

Первый совет птичка пообещала дать, оставаясь в руке, второй — сидя на ветке, и третий — взлетев на вершину холма.

Человек согласился и спросил, каков ее первый совет.

— Лишившись чего-то, не жалей об этом. Человек отпустил птичку, и она пропела с ветки:

— Не верь тому, что кажется нелепым и не имеет доказательств.

Поднявшись на вершину холма, она закричала:

— Я проглотила два больших изумруда. Убив меня, ты получил бы их.

В отчаянии человек схватился за голову.

— Дай мне хотя бы свой третий совет, — сказал он, придя в себя.

— Зачем тебе третий совет? — воскликнула птичка, — ведь ты пожалел о том, чего лишился и поверил нелепости! Подумай, как в маленькой птичке могут поместиться два больших изумруда? Ты глуп, и мои советы тебе не помогут.

<p>Секрет счастья</p>

Один торговец отправил своего сына узнать секрет счастья у мудреца. Юноша сорок дней шел через пустыню и наконец подошел к прекрасному замку, стоявшему на вершине горы. Однако вместо ожидаемой встречи с мудрым человеком в тишине его покоев наш герой попал в залу, где все бурлило: торговцы входили и выходили, в углу, у стола, уставленного самыми изысканными кушаньями этой местности, разговаривали люди, чуть поодаль небольшой оркестр играл дивные мелодии. Мудрец беседовал с разными людьми, и юноше пришлось около двух часов дожидаться своей очереди. Мудрец внимательно выслушал объяснения юноши о цели его визита, но сказал в ответ, что у него нет времени, чтобы раскрыть ему секрет счастья, и предложил прогуляться по дворцу и прийти снова через два часа.

— Однако я хочу попросить об одном одолжении, —добавил мудрец, протягивая юноше маленькую ложечку, в которую он капнул две капли масла. — Гуляя по дворцу, все время держи эту ложечку в руке так, чтобы масло не вылилось.

Юноша поклонился и отправился бродить по залам и переходам дворца, не спуская глаз с ложечки. Ровно через два часа он вернулся к мудрецу.

— Ну как, — спросил тот, — ты видел персидские ковры, которые находятся в моей столовой? Ты видел чудесный парк, который создавался в течение десяти лет? Ты обратил внимание на старинные пергаменты в библиотеке?

Юноша смущенно сознался, что он ничего не видел. Его единственной заботой было не пролить две капли масла, которые доверил ему мудрец.

— Ну что ж, возвращайся и ознакомься с чудесами моей Вселенной, — сказал ему мудрец. — Нельзя доверять человеку, если ты не знаком с домом, в котором он живет.

Юноша взял ложечку и снова отправился на прогулку по дворцу, на этот раз обращая внимание на все заморские диковинки, все картины и витражи, выполненные лучшими мастерами страны.

Он увидел сады, окруженные горами, и нежнейшие цветы, он восхитился утонченностью, с которой каждое из произведений искусства было помещено именно там, где нужно.

Вернувшись к мудрецу, юноша восторженно описал все, что видел.

— А где те две капли масла, которые я тебе доверил? — спросил мудрец. И юноша, взглянув на ложечку, обнаружил, что все масло вылилось.

— Вот это и есть тот единственный совет, который я могу дать: секрет счастья в том, чтобы смотреть на все чудеса света, при этом никогда не забывая о двух каплях масла в своей ложечке.

<p>Святой и змея </p>

На поле, где дети пасли скот, жила змея. Мимо проходил отшельник. Дети подбежали к нему и закричали:

— Святой отец, не проходи здесь, берегись змеи!

— Я не боюсь змеи. Я знаю молитвы, защищающие от любого зла, — сказал тот, продолжая путь. Змея приготовилась к атаке. Отшельник что-то прошептал, и она упала к его ногам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное