Библиотека выживания. 50 лучших книг

Меланхолический шедевр про историю пары, разрушенной алкоголем и депрессией, вполне логично потерпел коммерческий провал при своей публикации в 1934 году. Автор, тридцативосьмилетний нью-йоркский прожигатель жизни, который провел 1920-е годы, напиваясь вместе с женой в Париже и в отеле Belles Rives в Жуан-ле-Пене, пытается преобразовать свою жизнь в художественную литературу. Но за это время кризис 1929 года вывел из моды гуляк. В 1930-е годы тоже проводилось четкое различие между миром до и миром после. Американский психиатр Дик Дайвер женат на своей бывшей пациентке по имени Николь. На Лазурном берегу в него влюбляется восемнадцатилетняя актриса Розмари Хойт. Николь, со своей стороны, спит с военным Томом Барбаном. В конце концов всем это надоедает. Изображение тонких любовных перипетий роскошно и зловеще; в подобном ремейке «Госпожи Бовари» или «Анны Карениной» персонажи страдают в легких платьях, на фоне сиреневых закатов, на берегу Средиземного моря. «Ночь нежна» искусно выстроена вокруг возвращения к прошлому, что придает иронию названию, вдохновленному Джоном Китсом. В этой трагедии нет ничего нежного: распад брака представляется непоправимым, как проклятие. Психиатру никогда не удастся вылечить свою жену от шизофрении – Фицджеральду тоже.

Немного чокнутый автор является своего рода американским Дриё ля Рошелем, им обоим свойственно непреодолимое влечение к богатым женщинам. Только лимузины не приносят счастья, а выход из отчаяния состоит не в том, чтобы просто пить джин в роскошных отелях. Есть два типа фанатиков Фицджеральда: гэтсбисты и дайверисты.

Те, кто предпочитает Гэтсби, отдают приоритет гламуру, утонченной печали и американскому восточному побережью. Те, кто выбирает супругов Дайвер, предпочитают Ривьеру и понимают, что любви в настоящем не бывает: есть только желание (будущая любовь) и ностальгия (прошлая любовь). В черной сказке для грустных детей, предположительно вдохновленной жизнью Джеральда и Сары Мерфи (которым посвящен роман), на самом деле закрепилась трагическая судьба Фицджеральда, умершего в сорок четыре года, и его жены Зельды, умершей в сорок восемь, а значит, книга в полной мере автобиографична. Фицджеральд здесь излил самую прекрасную музыку в мире: пессимизм легкомыслия. Такая падшая благодать делает «Ночь нежна» последним всецело романтическим романом XX века.

Номер 4. «Волшебная гора» Томаса Манна

(1924)

Когда мы перечитываем «Волшебную гору» в 2021 году, самую большую озабоченность вызывает то, что заточение Ганса Касторпа в санатории Бергхоф в Давосе предшествовало Первой мировой войне. Следует ли нам из этого сделать вывод, что после вакцинации против Covid-19 нас ожидает еще более трагический катаклизм? Молодой герой Томаса Манна приезжает навестить своего двоюродного брата Иоахима «на высоте тысяча шестьсот метров над уровнем моря»: он должен был пробыть там три недели, но останется на семь лет, до войны 1914 года. В романе, опубликованном в 1924 году, используется очень эффективный прием: описывается прошедшее действие вместе со всем, что писатель знает о будущем. Следовательно, писатель наслаждается странной формой преимущества перед своими персонажами, потому что он знает то, о чем они не догадываются: о подстерегающем их несчастье.

Манн подчеркивает это во вступлении: данная история «намного старше его по возрасту». Сегодняшний читатель, столетие спустя после публикации книги, всеведущ вдвойне: ему больше, чем писателю, известно о том, что произойдет дальше. Мы читаем «Волшебную гору» так, словно рассматриваем пожелтевшие фотографии будущих трупов в смокингах. Жители санатория спасаются от пневмонии, ведя светские, политические или интеллектуальные разговоры. Там холодно; они много кашляют и часто умирают. Что не мешает Гансу влюбиться в красивую русскую женщину Клавдию. Внешний мир продолжает вращаться, но его вибрации кажутся смягченными. Разумеется, роскошь швейцарского лечебного учреждения (там пьют вино Gruaud Larose) не имеет ничего общего с технологической нагрузкой на современные реанимационные службы. Однако его приглушенная атмосфера внушает странное чувство, которое нам хорошо знакомо с марта 2020 года: самоизоляция порождает отчаяние, неизвестность, глубину, истину. В навязанном уединении каждый сталкивается с самим собой. Кто я, черт возьми, перед лицом небытия? Каково мое будущее в эту непостижимую эпоху? Что делать, если даже моя булочница носит маску? Что станет с Европой, если все дискоклубы Ибицы останутся закрытыми? Молодой человек из Давоса быстро постареет и в конце концов выйдет из своего затворничества на чистый воздух. Каждый из нас – Ганс Касторп, находящийся в стороне от зараженного мира, неспособный остановить разыгрывающиеся там катастрофы, временно защищенный от неминуемой смерти.