Библиотекарь

… Вот она в ужасе от происшедшего бежит по редкому лесу прочь от табора, уничтожаемого наказующими …. За что!? … Что вам сделал табор …. Мы ведь просто хотели попросить помощи у Целителей для наших больных!?

Дыхание режет пересохшее горло и крики загонных зверей все ближе и ближе.

Может быть, все таки, и удалось уйти, если бы не было так плохо и перед глазами не мелькали темные пятна …. Отстраненно мелькнула мысль – «Наверное, я тоже заболела ….»

Крики зверей все ближе и все азартней… Наари испуганно обернулась на бегу и увидела выскакивающего на поляну первого загонного зверя.

Вскрикнула и бросилась в сторону, в надежде спрятаться в густом кустарнике; запнулась за выступающий корень и упала кому-то прямо под ноги, сжавшись в комочек и в отчаянии зажмурив глаза.

Раздались два коротких хлопка, как будто кто-то хлестанул по воде веткой…. Где-то рядом взвизгнул умирающий зверь, обдав волной непонимания и боли.

Все затихло.

Отверженная дрожала, уткнув лицо в мокрую траву, не смея поднять голову и посмотреть на стоящего рядом … потом наступило блаженство забытья.

…..

Несколько последующих дней она почти не помнила … Было то очень жарко, то очень холодно … кто-то подносил к губам питье и что-то с ней делал…

Следующее, что она вспомнила – это маленький шалаш в вырубленной середине колючего кустарника и чье-то громадное тело, к которому она старалась все тесней и тесней прижаться.

Так она встретила своего Учителя….

Страха перед ним не было – наверно понимание, что он не причинит ей зла и заботится о ней, пришло еще в полубреду болезни, когда его громадная, покрытая светлыми волосами рука подносила к ее рту самодельный ковшик с подкисленной ягодой водой.

Лихорадка прошла, оставив после себя слабость и изредка появляющийся озноб. Первое время, идя вдоль серой ленты реки, Учитель очень часто нес ее на спине, закрепив ремнем, видимо опасаясь долго задерживаться на одном месте и не уверенный в ее силах.

Один раз их чуть было не догнали и пришлось очень долго бежать по воде, скрывая следы, а затем прятаться в зарослях.

Долгий, бесконечный, тяжелый и голодный путь – это было привычно … путь отверженных…

Непривычными были вечера, когда она училась понимать своего Спутника и пыталась ответить на его вопросы об окружающем их мире; непривычны были и ночи, когда можно было так уютно свернуться в комочек под его такой большой и доброй рукой, прижавшись к теплому боку…

Ее Спутник и ее Учитель – громадный, сильный и добрый … наверное, первый раз в жизни, кто-то, кроме так рано умершей матери, был добр к маленькой отверженной …

Однажды она даже попыталась спросить его – «Почему ты добрый?»

Засмеялся и произнес странную фразу – « …. мы должны быть в ответе за тех, кого приручили….»

… Мысли плыли и память шелестела под чьим-то вниманием, как листья дерева под легким вечерним бризом…

Чьим-то вниманием!?

Наари напряглась, пытаясь выйти из полудремы и с трудом открыла глаза, стараясь сфокусировать свой взгляд на сидевшей перед ней, с напряженным лицом, «Светлой» .

… Высокая Госпожа … Я …

…. Молчи глупый ребенок… Теплые жесткие пальцы начали массировать виски, двигаясь по только им понятным путям, стирая из разума туман и оцепенение.

Ложись.

Пахнущая рекой и рыбой мягкая циновка укутала тело не давая шевелиться.

Уже засыпая, Наари нашла глазами Учителя, который возился около костра, укладывая рыбу в коптильную канавку, и улыбнулась, встретив его встревоженный взгляд – … Не надо за меня волноваться, все будет хорошо…

Закрыв сверху дерном полный рыбы дымоход-канавку и запалив дымокур, дым которого, сделав свое дело, уходил тонкой струйкой в сторону по хорошо намоченной, сплетенной из камыша трубе, Андре мрачно спросил «светлую» – Ну и кто объяснит мне, что все-таки произошло.

… Хорошо, что ты правильно понял меня и не стал вмешиваться – могла возникнуть взаимная агрессия.

Взаимная агрессия между кем и кем!?

Светлая вздохнула и признавая свою ошибку виновата произнесла – Нам надо было взять Наари с собой. Я не учла, что сущность, которая здесь все контролирует, могла заинтересоваться не только тобой, но и твоими спутниками, а девочка, будучи от природы сильным ментатом, совершенно не обучена и не умеет защищать разум.

…. Подожди! Ты мне раньше говорила, что среди отверженных ментатов не бывает?

И что ты учишь ее только тем основам, которые дают простонародью….

Чувствующая понурила голову и тихо произнесла – Отверженные, у которых замечены хотя бы небольшие ментальные способности, уничтожаются немедленно, еще в детстве … потом помолчала и добавила … вместе со всем табором.

Оставить ее в живых и, тем более, начать обучать – у моего народа, это самое омерзительное преступление….

Ментатка дерзко посмотрела в расширенные зрачки легионера и ее лицо со сжатыми в ниточку губами окаменело.

….Почему!? Что вам плохого сделали эти несчастные!?

Светлая отстраненно произнесла – Они остатки того народа, который больше тысячи лет назад повернул на темный путь и разжег пожар войны, последствия которой мы не можем преодолеть даже сейчас.