Библиотекарь или как украсть президентское кресло

В подтверждение своих слов о том, что демократическое устройство крайне неустойчивое образование, о том, что множество событий, событий, которые нельзя предусмотреть заранее, могут повлиять на него, о том, что верить в него не стоит. Они приводили множество цитат великих философов, начиная с Платона. Демократия приходит к власти очень редко и задерживается там не очень надолго. Поэтому все значительные преобразования надо проводить как можно быстрее и как можно полнее.

В соответствии с этой теорией любой долгий реформаторский путь — огромный риск. Надёжнее всего было бы придумать «новый Пёрл-Харбор».

Куда бежит вода с холма? Правильно, вниз. Словом, после этого исследования вопрос, поставленный во второй работе, казался абсолютно закономерным и неизбежным. Второе исследование называлось: «Мы или они?»

В первой части рассказывалось о всевозможных природных катастрофах, финансовых кризисах, войнах и терроризме и делался вывод, что ставку следует сделать именно на терроризм.

То есть они решили, что кризис неизбежен и даже выбрали наилучший с их точки зрения. И так, как же они собираются его устроить?

И тут возможно двойное развитие событий: можно устроить его самим, а можно сделать так, чтобы мы к этому были не причастны. В первом случае кризис устраивает само правительство. Какой-нибудь госслужащий натянет на себя старенький бурнус, взорвёт самолёт и случайно оставит свой паспорт, в котором будет указано, что он — житель Ближнего Востока, который потом найдут другие госслужащие. Если же выбирать вариант неучастия, значит надо просто сидеть и ждать, а когда что-то экстренное случится, моментально раздуть его до нужных размеров.

Если устраивать всё самим, можно всё распланировать заранее: и место, и время, и предполагаемые потери. Проблема в том, что спланированная операция, в отличие от естественной, может показаться более искусственной, к тому же, вдруг останутся следы? Какое-нибудь коммюнике или е-мейл или данные о телефонном звонке, или обрывок одежды — всё это может скомпрометировать правительство.

Но и в неучастии есть свои минусы: придётся положиться, что террористы будут действовать жёстко и вовремя.

Отставшая часть исследования была посвящена этому вопросу.

Сначала рассказывалось о терактах, потом приводились данные разведки о том, что происходит в настоящий момент, и делались прогнозы. Это была секретная информация, но сотрудники института Октавиана имели к ней доступ, и они строили прогнозы на будущее и размышляли, какие действия предпримут террористы.

Потом они рассматривали, как можно подбодрить террористов и воспользоваться успехами их операций.

Я вскочил и принялся тигром метаться по комнате, громко крича.

Из кухни появилась Сьюзан.

— Ты чего, а?

— Обалдеть!

— Что?

— Я такое только что прочитал! Чувствую себя Качинским-Унабомбером. Все линии сходятся в одной точке, существует заговор, и они все в нём участвуют. Все! Все они участвуют в заговоре!

— Тихо, тихо, Дэвид. Расскажи поподробнее.

— Видишь эти бумаги? — и я швырнул бумаги на пол. — Эти господа мечтают о новой Римской империи. И им кажется, что идея хороша со всех сторон, единственное, что они пока не знают, как именно это осуществить. Но они уже придумали, что лучше всего будет, если случится новый Пёрл-Харбор. Чувствуешь?

— Чувствую.

— Ни черта ты не понимаешь. Потому что все об этом знают. Потому что об этом спокойно можно прочитать в сети. Как ту же «Майн Кампф». Но эти друзья, — я погрозил пальцем сотрудникам института, — придумали, что делать дальше. Они пришли к выводу, что нам нужен новый Пёрл-Харбор. И надо решить только одно: самим ли сбросить бомбы или же просто не мешаться под ногами у… террористов.

Открой страницу 17. Видишь две схемы? На первой показаны шансы террористов, если они попытаются устроить второе 11 сентября. А на второй, видишь? Видишь, здесь показаны их шансы, если ЦРУ и ФБР отойдут в сторонку.

— Но как же это… Так, ладно. Дэвид, давай успокоимся, — попыталась она успокоить и меня, и себя, — знаешь, да, мы, конечно, не верим, когда нам по телевизору говорят, что наши доблестные службы раскрывают любые преступления. Но и среди них есть нормальные и ответственные люди. Мой брат работает в морской разведке. Нет, конечно, он мой брат и порядочный дурак, но когда дело доходит до того, что надо защищать Штаты, — тут она положила руку на сердце прямо как при принесении клятвы верности, — он верен своей стране, по-настоящему верен, и таких, как он — миллионы.