Библиотекарь рун. Том 2

— Что Вы, о, достойнейший господин! — «повысил» меня ханладец. — Прошу нижайше простить, мое имя — Азулей сын Мисипса. И у нас в Ханладе тонкое искусство плетения стихов — ценится не меньше самых изысканных вин и ласковых красавиц! Могу я просить Вас о милости — разрешите записать Ваши возвышенные строки о деле всей моей жизни. И позволено ли мне будет восславить имя их автора — моим близким и знакомым?

Вот, блин! Ну кто меня дергал!? Выделился! И стыдно-то как! А как настоящего автора озвучить — этому винному литературоведу?

— Уважаемый, я — Артон гран Бер, — представился я в ответ, — рад, что Вы оценили стихи, безусловно можете их записать, но мое авторство, по личным причинам, прошу Вас не упоминать.

— Благодарю нижайше и понимаю! Но, право, Ваше творение, достойнейший гран Бер, высоко оценили бы не только в утонченном Ханладе, но и… здесь, в благородной Азалии! (по выражению лица Азулея было понятно, что Азалийцам хватит и чего-то попроще) Здесь я вообще ничего подобного не встречал, а я трачу значительную часть своего дохода на раритеты и новинки изящной словесности! Вам нужно издаваться! Это был бы ошеломительный успех! — понесло любителя поэзии.

Я пообещал ему подумать об издании своих работ — когда их появится больше пары четверостиший. Еще заверил, что стихотворение «из второго тома сочинений» — личное и для дамы, но при случае — если что-то еще появится для общественности — не премину ему озвучить. Потом — получил еще одну бутылку вина в подарок(!) и торопливо свалил.

Слава поэта меня не прельщала совсем. Хотя до появления «совместного предприятия» с монстрами — «переиздание» земных авторов и числилось у меня в числе других «прогрессорских» способов возможного обогащения. Слова Азулея натолкнули меня немного на другую — смежную, так сказать, мысль. Уровень культуры и литературы в частности — на Земле был безусловно более высоким в сравнении с Лагосом. А что если мне адаптировать что-то из земного наследия — для Азалии — в качестве идеологической диверсии против сторонников подчинения Марок? В антивоенном ключе — в духе Ремарка или Хемингуэя? И в рифмованной форме — для упрощения распространения. Типа, жило себе одно королевство — хорошо и мирно, но убили миролюбивого советника Короля — злыдни клановые и вместо относительного благоденствия получили ненужную войну с соседями. И все от этой войны страдают, терпят лишения, теряют деньги…

Мысли об идеологической атаке закрутились в моем сознании. Только вот, кто сказал, что земная «стилистика» «зайдет» не только здешним ценителям, но и «широким массам»? Времени на литературоведческие изыскания у меня точно не было. А если просто проплатить местному менестрелю балладу (или целую серию) на заданную тему (мы — за мир)? Так, это теплее. И посредник-исполнитель нужный — должен уже скоро прибыть к «месту несения службы». Брет. Точно, озадачу «жигана» еще и поиском менестреля!

* * *

Эдна встретила меня тепло — и обняли, и поцеловали, но то, что моя красавица еще грустит и переживает утрату своего наставника — тоже было очевидно. Зато грусть не помешала ей приготовить манящий своими аппетитными запахами обед — гуся, запеченного с ароматными травами, свежие овощи под остро-сладким соусом… Так, у меня же кроме вина еще и «ручной гурман» в качестве сюрприза!

Вспомнил я о коте очень вовремя — сев за обеденный стол, Муэро опять «поймала» печальное воспоминание и молча «пустила» слезы. Поднявшись, я обошел столик и обнял ее со спины. Такие потери не исправить никакими словами. Только время, только новые события и эмоции.

— Солнышко, я рядом. Сейчас, потом, всегда… Я рядом, мы вместе и мне тоже очень жаль! — прошептал я Эдне на ушко, а она прижалась своей щекой к моей.

Мы просто были рядом какое-то время — и молчали. Иногда это бывает важно — помолчать о чем-то вдвоем. Потом Эдна вздохнула, утерла слезы и вернулась «в настоящее»:

— Прости, Арт, сейчас — сама не своя. Все — так неожиданно, так страшно и так больно… — пожаловалась мне красавица. — А сейчас — возвращайся за стол, а то все остынет, а я так старалась!

— Кулинарный шедевр из твоих волшебных ручек — будет бесподобным, уверен, и в остывшем состоянии, — искренне отдал я должное ароматам. — Но прежде чем я на него накинусь — у меня для тебя есть небольшой сюрприз! Не подарок! Но, надеюсь, тебя отвлечет немного…

— То есть, ты принес мне сюрприз, но потом заберешь его обратно с собой? — засмеялась Эдна. — Какие домовитые и экономные нынче мужчины пошли!

— Ну, я его не принес, он сам пришел, — хмыкнул я на подколку. –Просто мы с ним связаны, но оставить его на какое-то время у тебя — я, при необходимости, даже буду настаивать. А там — посмотрим.

— Заинтриговал, мошенник! Показывай уже! — продолжила улыбаться Муэро. И это было главным.