Библиотекарша по характеру

Я долго планировала этот разговор. Однозначно он должен проходить не дома, чтоб не засорять атмосферу крепости возможной ссорой, к которой этот разговор может привести... И говорить я собиралась мягко, намёками, не задевая ничьих чувств...

Промозглым декабрьским вечером по пути домой я предложила Игорю поужинать шавермой в ближайшей забегаловке - умнее ничего в голову не пришло. Игорь пожал плечами и поинтересовался, не хочу ли я в Макдональдс, но я помотала головой - шаверму я хоть действительно люблю, а картошку фри не очень...

Кафешка оказалась вполне приличной, уютной и совершенно пустой. Меню, закреплённое на стене, вызывало улыбку: дабы избежать споров о названии любимого блюда, оно делилось на две половины, одна из которых была посвящена шаверме, а другая шаурме, с абсолютно одинаковым составом продуктов и ценами. Всё-таки в нашем городе давно прижилась шаверма, но маркетинговый ход очень неплохой...

Я рассуждала о тонкостях названия, сидя за столиком в углу, и уныло глядела в окно, пока Игорь делал заказ и расплачивался. На улице было темно, дул противный ледяной ветер, а фонари расплывались мутным шаром сквозь мелкую изморось... Дома сейчас нетоплено, но если раньше я, приходя с работы, садилась прямо в крошечной котельной с чашкой кофе и бутербродами, копалась ВК или читала, пока разгорается котёл, и грелась у открытого огня, то сейчас этим занимается Игорь, а я сразу начинаю готовить... Я вздохнула - опять я сравниваю свою жизнь "до" и "после"...

Игорь с улыбкой отошёл от молоденькой приветливой смуглой девушки за кассой, удерживая в руках два подноса. Сто лет не видела его улыбку... Особенно такую - чисто мужскую, самодовольную и игривую...

Я снова перевела взгляд на окно. Ничего из этого разговора не получится. Он просто не поймёт. Для него не существует полумер, только белое или чёрное. А я предпочитаю гамму серых расцветок, поэтому не смогу чётко и точно объяснить, что именно не так...

Я поблагодарила Игоря кислой улыбкой и даже не притронулась к содержимому подноса - аппетит пропал начисто. И чего мы не поехали домой? Зачем я всё это затеяла? Крупная горячая слеза прокатилась по щеке у упала на стол. Ну хоть какое-то облегчение - я всё-таки не разучилась плакать.

Игорь заметил эту каплю, вздохнул и положил шаверму обратно на поднос. Постарался скрыть досаду, но я слишком хорошо его знаю...

- Лиз, что-то не так?

Я не рискнула поднять голову и продолжала пялиться на свои руки на столе:

- Всё хорошо.

Игорь помолчал, и я просто физически ощущала, как он борется с раздражением и недовольством. Спустя минуту он осторожно произнёс:

- Лиз, может поделишься со мной наконец?

Лучше бы он вспылил, бросил всё и ушёл. Это, по крайней мере, был бы такой Игорь, как есть на самом деле...

Я горько усмехнулась и посмотрела ему в глаза:

- А ты уверен, что хочешь меня выслушать?

Он не опустил взгляд, только чуть нахмурил брови:

- Уверен, иначе не спрашивал бы.

Я снова перевела взгляд к окну и заговорила. Сначала неуверенно, стараясь придерживаться собственного плана и говорить мягко и намёками, но потом меня было уже не остановить... Слова полились из меня потоком, слёзы тоже, я говорила даже о том, что вообще никогда не собиралась произносить вслух, в чём боялась признаться даже себе... О том, что хочу прожить свою жизнь, а не быть декорацией к чужой судьбе. Что меня тошнит от этого однообразия, от быта, готовки и уборки, и что обязательства давят на плечи бронемашиной. Что я хочу гулять пешком, смотреть свои любимые фильмы вместе с ним. Что все вокруг заняты и приносят пользу, а я сижу балластом и только обижаюсь на собственную бесполезность. Что я стала настолько неуклюжей, что даже полы толком помыть не могу. Что не уверена в том, смогу ли я стать хорошей матерью своему малышу. Что больше не хочу секса, но знаю, что для него, для Игоря, это важно, поэтому не буду отказывать. Что просто устала от всего, и хочу хоть раз в жизни поехать в отпуск, хотя ему этого не понять, потому что он каждые полгода ездит в жаркие страны с молодыми и красивыми девушками...

Игорь слушал, не перебивая и не опуская глаза. Даже не делал попыток остановить мою местами бессвязную и нелогичную болтовню. Смотрел серьёзно, но без негатива...

Я вдруг подумала, что шаверма совсем остыла и, наверное, размякла, а он сам после работы, голодный и уставший... Резко замолчала на полуслове, шмыгнула носом, утёрла глаза и виновато пробормотала:

- Ты... Это... Ешь уже что ли...

Игорь грустно улыбнулся:

- Ты тоже ешь.

Я  ела и чувствовала, что с этим разовором прорвалась плотина в наших отношениях, что Игорь что-то понял, и как раньше уже не будет... Но что именно - пока неизвестно, он молчит... Запоздалое чувство вины и непоправимости высказанных фраз повисло в воздухе, но я не жалела ни о чём - мне в любом случае стало гораздо легче...

Уже садясь в машину, Игорь произнёс только одну фразу, грустно так, словно и не мне, а в воздух:

- Как же с тобой трудно, Лизец...

Я опустила глаза - я и сама не подозревала, что со мной будет так тяжело.