Бич Божий

Михиал Брук Бич Божий

ЛЮБИТЕЛЯМ ПОЛИВАТЬ АВТОРОВ ПОМОЯМИ!

 Прежде, чем вы схватитесь за свой ночной горшок, советую ближе познакомиться с произведениями автора. В них ВСЕ может оказаться правдой. Очень неожиданной для вас правдой.

 ОБИЖЕННЫМ И ОСКОРБЛЕННЫМ!!

 Можете не задумываясь обращаться за помощью.

 М.С.Брук 

Часть 1 «КОНКВИСТАДОР».

      «И пел конквистадор, привязан у пальмы: до области Ада изведали  даль мы. Вот дальние воды, где смертный не плавал, где рыцарь невзгоды, скитается дьявол …».

      Неожиданно уличный бард замолк и поник в неописуемой тоске. Выглядел он неважно. Бомж-аристократ – зрелище унылое. Чувства унижения перед публикой и превосходства над толпой  вели в нем нескончаемую борьбу. Следы неправильного питания, дешевого вина и скитаний по ночлежкам соседствовали с презрительным отношением к людским страданиям и мировым проблемам.           

      «Надо же какая наглость! – возмущались прохожие. – Чуть жив попрошайка, а подаяние принимает словно дань. Ишь, принц Уильям!»

      Действительно, каждая брошенная для успокоения совести монетка сопровождалась насмешливым, почти удивленным взглядом и словами «высокородного» нищего, способными нарушить покой добропорядочного гражданина:

      «С далеких селений, сквозь леса и овраги, на праздник мучений сбирались бродяги».

      «Это мы-то – бродяги! За свои деньги еще и оскорбления выслушивать! – голосили возмущенные благодетели. – Что же дальше будет?»

      И ответ не заставлял себя ждать: «А дальше не будет ни моря, ни неба, там служат Иуде постыдные требы».

      Материальный достаток часто путают с моральным превосходством. Но наличие средств не избавляет от страха и не придает храбрости. Вокруг странного существа образовалась пустота. Народ боязливо обходил его стороной. Момент представления  их «высочеству» настал.

      «Николая Гумилева стихи не спасли от ЧКa, - заметил я, вежливо отвешивая поклон и приподнимая шляпу. – И вам  они вряд ли  помогут победить голод. Времена изменились. Но люди все еще серьезны и обидчивы. Не согласитесь, ли разделить вечернюю трапезу с кем Бог послал?»

      «Мой взнос, - произнес он, протягивая без колебаний собранную мелочь, и отметая взглядом любую благотворительность. – Остальное верну завтра. Приходите послушать Вийона. Занятное зрелище. Народ рыдает и, в конце концов, разбегается перепуганный насмерть».                                   

      В ближайший ресторанчик нас не пустили. Клиент всегда прав, если он – источник дохода. Но вид моего спутника заставлял забыть о чаевых и вспомнить телефон полиции. Оставалось довольствоваться уличной пиццерией, где подавали вполне приличное вино.

      Удивительное свойство алкоголя преображать жизнь подтвердилось и на этот раз. Мир подобрел. Оказалось: он не состоит из  одних разочарований. Сначала скупо, а затем все отчетливее стали высвечиваться его привлекательные стороны.  

      Море, пляж, набережная, праздная толпа вызвали довольное бурчание желудка, побуждая к одобрительным жестам, покачиваниям головы и рук в такт музыке, доносившейся из глубины зала. Блаженное состояние прервал неожиданный рокот  с противоположной стороны стола.

      «Палач приготовил свой молот зловещий, и запаха крови возжаждали клещи», - прогремел трезвеющий сотрапезник.

      «Еще вина?» – забеспокоился я.

      «Вне всяких сомнений, - подтвердил «принц в изгнании». -  Только не молчите. Иначе, меня снова понесет, и нас выставят в шею. Вечер так хорош. Глупо слоняться в поисках нового места, где терпимость хозяина соответствует высокому качеству напитков».

      «Про лошадку можно!»

      «Валяйте!»  

      Всю историю в подробностях воспроизводить не стану. Банальна до убожества. Короче, в нашем дворе однажды появился всадник. Он гордо гарцевал на рыжем битюге, вызывая зависть детворы и восхищенные взгляды мам. Какой мужчина!

      Мужчина оказался мелким жуликом…

      Любитель Гумилева воззрился на меня непонимающим взглядом. Так смотрит следователь на  преступника, пытающегося заморочить ему голову.

      «Колись!» – прозвучал приказ.

      «Никогда! -  заупрямился я. – Все подробности в протоколе допроса. Лошадь пришлось вернуть в пожарную часть».

       Пояснения заставили собеседника задуматься.

       «Что ж, в истории есть нравственный паллиатив, - заключил надменный критик. – Подарить радость ребятишкам, надежды женщинам и не оправдать их... Полумера  сродни обману, лекарству, не исцеляющему от болезни. Впрочем, не исключено: конь остался доволен прогулкой. Положительный момент налицо».  

      Низкая оценка события, переполошившего полгорода, огорчила. Яркие атрибуты и фабула приключенческого романа: темная ночь, скрип несмазанных петель, спящий сторож и погоня - внезапно померкли. Компромисс же  с органами правопорядка  и возвращение имущества, ставшего почти родным, выглядели капитуляцией перед жизненными невзгодами.

      Цыганская романтика осталась чужда уличному певцу. Ну, и пусть. В конце концов, теперь, его очередь развлекать собутыльника беседой.