Бич Божий

– Я ведь тебе главного не сказал, Маркиан, – усмехнулся бывший комит. – Гонория изъявила желание отправиться к мощам вместе с Евпраксией. В двадцати милях от Медиолана у матроны Стефании есть усадьба, именно там сиятельные путешественницы остановятся на ночлег.

– Я там буду, – воскликнул обрадованный Маркиан. – Клянусь святым Дионисием.

– Одно условие, патрикий: если ты случайно столкнешься в усадьбе с рослым светловолосым человеком лет тридцати, сделай вид, что не заметил его.

Глава 6 Смута

Еще никто никогда так не удивлял божественного Валентиниана, как старый знакомец Орест, коего он собственноручно возвел в ранг нотария восемь лет назад. Увы, сделать карьеру при императорском дворе сыну сиятельного Литория не удалось. Более того, он чудом избежал смерти от рук легионеров Аэция, спешивших на защиту божественной Плацидии. Валентиниан не любил вспоминать о той ночи. Он был в ту пору зеленым мальчишкой, и участие в заговоре сенатора Рутилия иначе как глупостью с его стороны назвать было трудно. Впрочем, дураками тогда явили себя все сторонники императора. Аэций без труда обвел их вокруг пальца, одним махом отправив на тот свет или в изгнание всех своих врагов. Орест уцелел благодаря сиятельной Гонории, которая спрятала его в своих покоях, а потом помогла выбраться из дворца подземным ходом. О своем чудесном спасении Орест рассказал императору в самом начале встречи, еще до того, как передал ему письмо от кагана Аттилы. Этим пергаментом, исписанным твердой рукой, и потрясал сейчас Валентиниан перед носом невозмутимого посланца.

– Именно так ты решил отблагодарить мою сестру за помощь!

Разговор происходил в доме благородной Климентины, вдовы сиятельного Валериана. Климентина на удивление быстро оправилась от удара, а покровительство императора избавило ее от обычных в таких случаях хлопот по поводу наследства. Теперь матрона с изумлением наблюдала за расходившимся Валентинианом, не в силах понять, что же так расстроило ее божественного друга.

– Он требует в жены мою сестру Гонорию и половину империи в придачу, – прорычал император.

– Орест? – удивилась Климентина, с изумлением глядя на обнаглевшего нотария.

– Аттила! – рявкнул Валентиниан.

– Клянусь Богом, я здесь совершенно ни при чем, – приложил руку к сердцу Орест. – Но я собственными глазами видел письмо сиятельной Гонории, которая просила кагана Аттилу о помощи, обещая взамен любовь и преданность. К письму прилагался перстень Гонории, его Аттила показывал вождям. Я всего лишь секретарь кагана, божественный Валентиниан, не надо требовать от меня слишком многого.

– Письмо поддельное!

– Нет, – покачал головой Орест. – Оно подлинное. Я хорошо знаю почерк Гонории. Именно поэтому я попросил матрону Климентину о тайной встрече с тобой, император. Дабы ты узнал содержание письма раньше, чем посол Аттилы князь Родован вручит его тебе во время официального приема.

Смерть сиятельного Валериана пришлась императору как нельзя кстати – он получил в свое распоряжение дворец для тайных встреч и покладистую хозяйку, смотревшую сквозь пальцы на оргии, которые устраивал здесь ее божественный покровитель. Справедливости ради надо сказать, что сама матрона в них не участвовала, ссылаясь на траур по умершему мужу. Впрочем, Валентиниан не терял надежды втянуть вдову в свои развлечения и получить в ее лице бесстыдную сводню, умеющую склонять записных скромниц к разнузданному блуду. Пока что, увы, Климентина не оправдала его надежд, подсунув императору вместо развлечения еще одну головную боль. Конечно, во всем была виновата Гонория, которую Валентиниан терпеть не мог за ханжество и непроходимую тупость, однако это не помешало императору обрушить гнев на ни в чем не повинных Климентину и Ореста.

– Гонория должна публично отречься от своего письма, – подсказал Орест. – Поклясться, что она его не писала. Конечно, Аттила не откажется от своих требований, но у Рима появится возможность для маневра.

– Я ее заточу в монастырь! – вскричал Валентиниан.

– И тем самым дашь прекрасный повод Аттиле вторгнуться в пределы империи. Каган тут же объявит себя освободителем.

– В таком случае я ее убью!

– И тем породишь святую месть, – усмехнулся Орест. – Тебе надо выиграть время, Валентиниан, пока префект Аэций соберет войска и найдет союзников. В самом крайнем случае ты можешь заявить, что не можешь отдать свою сестру замуж за язычника.

– Но ведь он действительно язычник, – развел руками божественный Валентиниан.

– Первым мужем твоей матери был рекс Аталав, который не принял христианства. Конечно, этот брак не принес божественной Плацидии счастья, но, возможно, дочери повезет больше.

– Еще одно слово, Орест, и я тебя ударю.

– Как тебе будет угодно, божественный Валентиниан.