Бич Божий

– Теперь взгляните вот на эти фотографии, – Луи перебросил мне пачку прямоугольных карточек. – Он висел у меня на хвосте два месяца, глаз не сводил. И доигрался – не терплю, когда за мной следят, пришлось разобраться своими силами. Заплатил нужным людям из квартала Майен, объяснил что к чему, они и поставили жирнющую точку в жизни этого… этой… твари.

Фотографии оказались живописными. Мечта некрофила. Никогда бы не подумал, что андроида типа «Bishop» можно довести до такого состояния – искусственный человек был разорван едва не в клочки. Такое впечатление, что на синтетика налетела стая разъяренных псов или его долго жевал мегаланий.

– Но позвольте, – до меня наконец дошло, – на Гермесе нет и никогда не было андроидов, произведенных на Земле, детишки Удава Каа не в счет! «Бишопы» не могут нормально функционировать в условиях системы Вольф-360 – вся электронная начинка полетит.

– За исключением единственного случая – андроид должен управляться извне, по линии Планка. Электроника не нужна, сигнал передается напрямую в нейронную сеть, задействованы только компоненты биологического происхождения. Он здесь не один, я знаю еще минимум о трех искусственных людях только в Квебеке, – после гибели собрата они притихли и стараются не надоедать. Внешность у всех разная, что настораживает, это эксклюзивные модели. Причем андроидов весьма интересует моя скромная персона. С чего бы?

– А ведь вы правы, Луи… – задумчиво сказал я, припомнив некоторые интересные эпизоды, на которые раньше внимания не обращал. – У меня в университете появились два странных студента, по виду люди как люди, но что-то в них проскальзывает… Непонятное. Очень уж умные, до отвращения. Говорят слишком правильно, как по учебнику. Блин, это только подозрения! Да, недавно какая-то гадина залезла в кабинет, копалась в моих бумагах, а три недели назад украли ПМК. Хорошо, что он был заблокирован, без моей личной санкции доступ к информации закрыт…

– Кому подчиняются андроиды? – напрямую спросил Аркур.

– Внешне управляемые – «Птолемею». Все остальные – непосредственным начальникам тех подразделений, в которые были распределены. Их осталось всего-то штук шестьсот или чуть больше. Почему вы решили, что убитый… гм… реактивированный андроид управлялся извне?

– Вы же знаете, синтетику можно хоть голову отрезать, но его индивидуальный ИР продолжит работу и будет с вами общаться, сохранился бы вокальный аппарат или система передачи цифровых данных. Этот сдох сразу. Отключился, как только ребята из Майена начали задавать неприятные вопросы. Получается, что внешний ИР просто перекрыл канал связи. Вы упоминали о связях в Имперской Безопасности, доктор. Можете выяснить, откуда на Гермесе взялись синтетические люди? Без ведома вашей Конторы, – Луи указал пальцем в потолок, – их бы сюда не забросили.

– Попробую, – согласился я. – Меня никто не предупреждал… Сами понимаете, я в отставке.

– Кушайте, Вениамин Борисович, – Луи взял нож и порезал ветчину. – Почему вино не пьете? Не нравится? Могу открыть сладкое мускатное.

– Что вы, все очень нравится, я безумно рад вас видеть… Чуть не сказал «мой юный друг». Смешно.

– Ничего смешного, доктор. Вы знаете, что именно мы знаем. «Птолемей» набирает силу. Сообщество ИР еще до эвакуации очень интересовалось проблемой Чужаков, а теперь, когда они более-менее осознали, что именно произошло, им требуется… Требуется заполучить тот самый биологический материал. Сколько ампул осталось?

– Десять. Пять «Аттил» и пять вакцин. Все в Сфере Мёбиуса «Вальхаллы», достать их оттуда можем только мы, Сигурд, Удав и его дочь. Казаков, конечно, тоже…

– На капитана никакой надежды, – отозвался Луи. – Бибирев зря решил оставить его в… в таком виде, умереть спокойно не дали человеку. Не по-христиански это.

– Ах да, вы ведь католик… До сих пор в церковь ходите?

– И детей вожу. Хотите огорчу вас, Вениамин Борисович? Серьезно огорчу?

– Думаете, у меня без вас мало расстройств? Говорите.

– Вы – единственный, кто знает все до конца. Сунут вам в голову нейрошунт, отсканируют память, а потом выкинут в открытый космос – формулы у «Птолемея», свидетелей никаких, документация уничтожена. Красота!

– Там не только формулы, все гораздо сложнее, – я недовольно поморщился. – Структуры молекул, проблема взаимодействия между микроорганизмами, обмен химическими элементами, связи… Тысячи параметров! Думаете, я все это помню?

– Уходите, – серьезно сказал Луи, прямо взглянув на меня. – Уходите вместе с Крыловым. Как можно быстрее. Одну, вернее, две ампулы оставьте мне.

– Вам-то зачем?

– Пригодится на будущее. Так, Коленьку мы сегодня не добудимся, уже поздний вечер… Располагайтесь в спальне на втором этаже, я сейчас поеду домой. Здесь безопасно, за коттеджем приглядывают мои хорошие друзья.

– Так и не разорвали связи с мафией квартала Майен?

– Да какая это мафия… Говоря по-русски, gopniki. Но gopniki надежные. Кстати, мадам Елене Коменж стукнуло восемьдесят три года, – Луи ухмыльнулся. – А ее опийная курильня процветает.