Бич Божий

сорванца, только ветер в степи мог соперничать с ним, только хан мог приструнить

Модэ, когда его игры заходили слишком далеко. С годами Тегит ещё больше уверился, что не зря он отобрал внука у своего сына Тумани и занялся сам воспитанием в нём настоящего воина. Уже к восемнадцати годам Модэ вместе с дедом

поучаствовал в двух удачных набегах на приграничные провинции Китая. И в одном

из них хуннам удалось захватить в плен больше пятидесяти тысяч ханьцев. И в немалой степени этому поспособствовали беспримерная смелость и удаль именно

Модэ. Его отряд тогда ловко отсёк сразу три селения ариман от их армии. Только на

одних выкупах пленных каждый из воинов Тегита заработал целое состояние.

Но всё хорошее когда-нибудь да кончается. Старый хан уже дал клич по всей Степи, готовясь к очередному походу на Аримию, и вдруг серьёзно занедужил. Не

помогли ему ни знахарки, ни камлание шаманов. Хан Тегит угас за какую-то неделю

и умер буквально на руках у любимого внука, не успев объявить свою последнюю волю старейшинам и военачальникам своего племени. Надеялся, видимо, победить свою болезнь, да вот не случилось. А на курултае, который собрал старший сын умершего хана, Тумани, именно его, а не Модэ избрали ханом. И наступили для

Модэ чёрные времена. Не любил его шаньюй (так вместо «хана» на китайский манер

велел называть себя новый правитель) Тумани. У него ведь, помимо Модэ, было ещё несколько сыновей, и все они были всецело на стороне отца и выскочку, любимца

хана Тегита, они ненавидели. С другой стороны, Тумани так и не простил своего отца

за то, что тот фактически отобрал у него первенца и не дал ему сердцем прирасти к

отцу.

На курултае Тумани объявил, что отменяет запланированный поход на Аримию, а

ещё через день он сослал Модэ и десяток его ближайших и преданных друзей в

самый дальний улус страны, к берегам дикой Сунгари. А Тумани перестал бывать в кочевьях и встречаться с воинами. Его теперь интересовали только молодые девушки и даже девочки, которых он десятками свозил в ханское кочевье и каждый день предавался увеселениям и разврату. Такое поведение только что выбранного хана

(шаньюя) не ускользнуло от внимания вездесущих ханьцев. И года не прошло с тех

пор, как избрали его, а сразу на три кочевья хунну внезапно напала императорская

армия ханьцев. Почти двести тысяч пленников захватили они. Несколько тысячных табунов лошадей лишились хунны и сотни отар овец. Сам Туманя трусливо сбежал

со своими сыновьями и ближайшими родственниками в далёкую гобийскую степь, бросив на произвол судьбы свой народ. Тяжело пришлось тогда хуннам. Их

разрозненные отряды ничего не могли в одиночку поделать с хорошо обученной армией императора Китая. Ещё немного – и хунны растворились бы без следа в степи.

Мало кто из них знал, где скрывается теперь шаньюй Тумани. А вот Модэ, оказывается, знал, где прячется его отец со своими трусливыми отпрысками. Целый год он с друзьями выслеживал этих предателей. И однажды в кочевье беглого хана нагрянул сравнительно небольшой отряд Модэ. Сын не пощадил ни отца, ни братьев своих. Жестоко расправился он и с остальными родственниками, совершив тем самым самый настоящий военный переворот. Не пропала даром та наука, которую дал ему его покойный дед Тегит. От кочевья к кочевью лавой прокатился разросшийся отряд

Модэ. И с каждым разом пополнялся отряд сотнями, тысячами новых воинов. В

основном это были молодые парни, уставшие смотреть, как их отцы бегают по степи

от преследовавших их ханьцев. И за три года молодому хану (Модэ сам себя объявил

ханом не собирая курултая) удалось собрать многотысячную армию, в которой навёл

железную дисциплину. Отважный, строгий и порой жестокий Модэ в глазах своих

воинов-единомышленников стал настоящим героем. Чуть позже он всё-таки собрал

всеобщий курултай и отменил на нём противное уху хунна звание шаньюя. Теперь

Модэ по праву звался ханом. Вскоре его звали не просто ханом, а Великим ханом.

Он вернул в обиход степняков правило, которое неукоснительно соблюдалось при

Тегите: вся добыча от набегов теперь делилась поровну среди всех воинов, а не

оседала по большей части у бывшего «шаньюя».

Войско Модэ совершило два удачных набега на приграничные провинции

Китая, и его воины вновь почувствовали прежний достаток и силу. Хунны всегда

поклонялись своему главному божеству Тенгри-хану. Но теперь Модэ стал их божеством, ему они всецело поклонялись. Видели люди, что над молодым ханом

негасимо горела счастливая звезда удачи! Третий поход на ханьцев Модэ готовил

тщательно. Его соглядатаи сумели разведать самые верные направления ударов по

приграничным провинциям Китая. В результате хуннам удалось взять в плен больше

двухсот тысяч ханьцев и освободить из неволи несколько тысяч своих соплеменников. Это была немыслимая победа! Такое количество людей потом удавалось брать в плен только через две тысячи лет, во времена Великой Отечественной войны. Ханьцам был нанесён такой сокрушительный удар, что они

вновь отхлынули вглубь своей страны чуть ли не к Стене у реки Хуанхэ. В течении