Бич небесный

Вот так почти всегда и бывает, когда начинаешь копаться в Библиотеке. Время от времени, когда его начинало тошнить от кабельного телевидения, Алекс залезал в нее, но, по его мнению, большинство людей несколько переоценивали это огромное скопище электронных текстов. Повсюду было полно бродяг, чье имущество могло целиком уместиться в бумажном пакете, но в этом пакете у них обязательно был дешевый лэптоп с установленным на нем здоровенным куском Библиотеки. И вот они сидели, скорчившись в какой-нибудь дренажной трубе, и отклевывали от нее по кусочку, и делились впечатлениями, и читали в ней все, что попадется, и аннотировали ее, и составляли гипертексты. А потом вылезали наружу и предъявляли миру какую-нибудь идиотскую, жалкую, бредовую, извращенную, параноидальную теорию на предмет того, что же все-таки за чертовщина случилась с ними и с их планетой… Библиотека была едва ли не хуже наркотиков в плане превращения умных людей в человеческие руины.

Заскучав, Алекс поднял голову от экрана.

– А ты что взламываешь, Марта?

– Я взламываю воздушные змеи, – поведала она. – Воздушные шары, серпантин, ультралайты, парашюты… Парашюты я люблю больше всего. Мне нравится работать со зданиями.

– Что? Ты взламываешь здания?

Резко повернувшись на сиденье, она яростно сверкнула на него глазами.

– Я не взламываю здания, придурок! Я с ними работаю! Я ничего не взрываю! Я просто взбираюсь на самую верхушку, если ветер правильный, и прыгаю с парашютом вниз!

– Ох. Я понял. Прости, пожалуйста. – Алекс подумал над ее словами. – А откуда ты прыгаешь, Марта?

– Мосты – это очень здорово, – ответила она, немного расслабившись. – Скалы – просто отлично. Городские небоскребы – мегакруто, но приходится беспокоиться обо всяких там частных охранниках, придурочных полисменах, отморозках-пешеходах и прочей чепухе. Ну а круче всего, конечно, – это какая-нибудь большая опора линии электропередач.

– Вот как?

– Ну да, особенно эти древние, здоровенные, в которых еще не использовались конструкционные алмазы.

Она помолчала.

– Вот так я и потеряла ступню.

– Ага. Понятно.

Алекс несколько раз кивнул.

– Хорошо, а как же случилось, что такой человек, как ты, оказался в ураганной бригаде?

Марта покачала головой.

– Я дам тебе один маленький совет, глупыш: никогда не задавай людям этот вопрос.

Что ж, вполне откровенно. Алекс снова углубился в экран компьютера.

Они все ехали и ехали. Каждые десять минут Сарыч и Марта останавливались, чтобы обменяться лаконичными новостями с базовым лагерем бригады, переговорить с Грегом и Кэрол в их песчаном багги или переслать какое-нибудь замечание по ходу дела Питеру и Жоан, ехавшим в радарном автобусе. Их трафик весь состоял из аббревиатур, шуточек внутреннего пользования и жаргонных словечек. Время от времени Марта царапала быстрые пометки косметическим карандашом на внутренней стороне ветрового стекла. Когда у Алекса вновь зазвенел браслет, она сняла его, раздраженно поставила как надо и вернула обратно.

Проведя в дороге добрый час, Сарыч принялся не спеша жевать длинную полоску вяленой оленины, а Марта – изящно поклевывать из маленького мешочка с солеными подсолнечными семечками, сплевывая изжеванную шелуху в полуоткрытое окно. У Алекса был крепкий желудок – он мог читать текст с экрана компьютера в движущейся машине без малейших признаков головной боли или укачивания, – но, увидев это, он закрыл ноутбук и глаза и попытался немного поспать.

Некоторое время он просто валялся в полудремоте, но затем с неожиданной быстротой и стремительностью погрузился в глубокий исцеляющий сон. Месячный запас подавляемого наркотиками быстрого сна внезапно воспрял из русла его кровяных потоков и перехватил контроль над лобными долями мозга. Огромные, сверкающие мишурой полотнища сна хлопали и рябили перед его внутренним зрением – гиперактивные видения света, и воздуха, и скорости, и невесомости…

Алекс дернулся, приходя в себя, и не сразу осознал, что фургон стоит на месте.

Он медленно сел в своем гнезде из блистерных матов. Затем выбрался через открытые задние дверцы к бурлящему, ранящему глаза свету наступающего дня. Их фургон, съехав с шоссе, взобрался по полузаброшенной грунтовой дороге к верхушке низкого плоского холма.

Это был один из типичных для этого региона известняковых выходов – усеянная кустарником шишка на местности, некогда попытавшаяся, но так и не ставшая столовой горой.

Тем не менее на холме располагалась порядочных размеров вышка связи, с собственным залитым в бетон комплектом солнечных батарей и маленьким бетонным бункером без окон. Сарыч и Марта остановили рядом с ней фургон, затем пришнуровали с одной стороны его крыши кусок синей ткани, растянули его и подперли свободные концы палками, так что образовалось нечто вроде веранды, где можно было укрыться от солнца.

– Что у вас тут происходит? – спросил Алекс.

На лысеющую черепушку Сарыча была натянута черная кепка с узким длинным козырьком, основание которого упиралось в непомерно толстую переносицу его насекомоподобных зеркальных очков.