Биение сердца (СИ)

Встав из-за стола, Хонки переключился на свои обязанности айдола. Душ, приведение себя в порядок. Нужно отправляться в агентство, посетить с менеджером фирму, заинтересованную в нем, как в лице для рекламы. Но через час рука уже сама достала телефон и набрала номер Мины. Снова почти десять гудков, и снова никто не поднял. Вечером он позвонил третий раз, и опять безрезультатно. Не понимая, на что можно было обидеться, ведь он не клятвенно обещал позвонить именно в тот вечер, он начал вспоминать прекрасную привычку Хичоля удалять номера тех, кто не отвечает. Но это было без толку – телефонный номер Мины он знал наизусть. Он написал ей сообщение: «Извини, что не позвонил вчера, был очень занят. Как у тебя дела?». На это тоже отвечать никто не спешил. Нервы грозили лопнуть, голова отказывалась думать о другом, сотовый становился навязчивой идеей. Какая глупость! Мина тоже не обещала, что с радостью ему поднимет, она, по-хорошему, так и не сказала, что будет, если он позвонит, просто разрешила ему это сделать. Черт, как он сразу не понял, что в ней нет ни капли желания возвращаться к нему! Конечно, она-то выглядит всё так же, у неё есть парень, а он… Наверное, как увидела, сразу пожалела, что вообще написала ему, этому пополневшему невызревшему мужчине, который, как и раньше, не мог толком серьёзно поговорить, разложить всё по полочкам и разрубить все сомнения. Хонки откинул телефон и собрался ложиться спать. Ясно, что он ничего не дождется. И звонить больше не будет. Иногда может показаться, что судьба вновь возвращает тебе что-то, но, в конце концов, если и раньше ничего не клеилось, не пора ли понять, что это вовсе не судьба, а ошибочное стремление друг к другу? Нужно просто забыть о Мине, как она, похоже, уже сделала сегодня с ним.

Умейте всё делать вовремя

- Привет, Хиним, ты не занят? – не выспавшийся и немного нервный, Хонки потянулся за моральной помощью к старшему другу.

- Ты же знаешь, что я занят всегда, но для друзей я точно так же всегда свободен. Что такое?

- Я хочу выпить. – проныл парень, надеясь, что его зов не оставят безответным.

- Только позавчера ж надудолились. – зевнул мужчина, но, невидимый по другую сторону, уже полез в свой органайзер, уточнять расписание на ближайшие часы.

- Знаю, но душа просит.

- Что стряслось? – догадался о присутствии причины Хичоль.

- Помнишь, я тебе пытался позавчера рассказать о Мине?

- Да вроде даже рассказал. Я знаю вашу историю, можешь не уточнять.

- Ну так вот. Ничего не вышло. Она не хочет меня больше видеть! Не могу сидеть на месте и думать об этом, трясти начинает, всё бесит! Какого черта ничего не получилось? Хиним! – простонал Хонки.

- Ладно, давай встретимся через пару часов, но я могу задержаться.

И вот они уже сидели в баре, заправляясь литром пива, потому что Хичоль отказался переходить на более крепкие снадобья – завтра ему нужно было наверняка быть в форме. А Хонки раздумывал, не увлечься ли дальше соджу в одиночестве. Огорчение и досада теребили нутро, не сдаваясь на милость покоя.

- … и вот после этого всего, сколько раз я позвонил и даже написал, она молчит и не отвечает. – стукнув стаканом по барной стойке, вокалист покачал головой. – Пиздец, что я не так сделал?

- А давай попробуем найти, что ты сделал так? – засмеялся Хичоль и похлопал его по плечу. – Хорош убиваться, этих баб никогда не поймешь. То им любви и нежности надо, а когда ты любишь и нежный, ты вдруг унылое чмо, и им надо мексиканских страстей. А когда ты по их же желанию превращаешься в мачо, то, оказывается, надо было позвонить не в тот лунный день, встав на левую ногу, перебросив через плечо соль и прокукарекав. Или я там не знаю, что ещё.

Хонки вымученно улыбнулся, закивав. Решившись, он попросил налить ему рюмку корейской водки.

- Я вчера и прокукарекать был готов, если бы она сказала, понимаешь? А что вместо этого? Мне не поднимают! Игнор! Всё, пошел в жопу со своими чувствами. Плевать она хотела.

- Может, не всё так плохо-то? Уверен, ей не безразлично произошедшее и происходящее. Когда женщине всё равно, она поднимет и поговорит, потому что в руках себя держит, а если не поднимает, значит, щемит что-то, ясно?

- И как я должен понять что? Я же не телепат! Как будто она не знает, что я бы всё выслушал! – выпив первую порцию соджу, язык Хонки развязался. – По сути, все наши отношения кончались, потому что она не выдерживала что-то во мне, потому что я себя вел не так, а она долго-долго терпела, а потом выговаривала, или не выговаривала и уставала от этого. А лучше бы сразу выясняла всё, и теперь то же самое? Опять молчать? Зачем? Господи, ну почему Мина настолько замкнулась в себе? Я же помню, что она была открытой, достаточно легкой на подъем, задорной…

- Стало быть, такой её сделала жизнь. Или ты. – заметил Хичоль, ткнув пальцем ему в грудь сбоку.