Бигфут — клиент Гарри

И вдобавок, мои штаны словно уменьшились на несколько размеров.

Я по-прежнему находился в комнате Ирвина, но ситуация изменились. Ирвин лежал на полу спиной вниз, а Конни оседлала его. Её черты лица неуловимо изменились. Кожа, казалось, пылала с бледным светом. Глаза превратились в пустые белые сферы. Скулы стали резко выраженными, а волосы мокрые от пота растрепались дикой гривой, которая липла к щекам и приоткрытым губам. Она двигалась, как при замедленной съёмке, её ногти впились в грудь Ирвина.

Ментальная атака Барровилла до сих пор не закончилась, а в присутствии Конни стала столь яркой и пронзающей, что на секунду я решил, что случилось маленькое землетрясения. Мне необходимо было добраться до этой девушки. Я должен был. Если мне не удастся сделать это, то я сойду с ума от желания. Моей первой реакцией, после открытия глаз, была попытка приблизиться к ней.

Громилы крепко держали меня, а я кричал в знак протеста, одно хорошо, пленение не позволило мне выкинуть какую-нибудь глупость и дало время осознать, что мои щиты сняты. Я снова поднял их, используя все свои силы, но Барровилл слишком долго находился в моей голове. Мне едва удалось вернуть контроль над сознанием.

Парнишка выглядел ужасно. Глаза остекленели. Он больше не двигался в такт Конни, его тело беспорядочно трясло от неконтролируемых судорог. Голова моталась из стороны в сторону. Из открытого рта текла струйка слюны до самого пола.

Барровилл поднял опрокинутый стул и сел на него, закинув ногу на ногу и сложив руки на грудь. Он наблюдал, как его дочь убивает своего любимого, с бесстрастным, как у врача, выражением лица.

— Барровилл, — прохрипел я, — остановите это.

Вампир направил свой пристальный взгляд на меня и покачал головой.

— Это полночь, Дрезден. Золушка возвращается к реальной жизни.

— Ты сукин сын, — зарычал я. — Она же убивает его.

Слабая усмешка коснулась уголка его рта.

— Да. Красиво. Её Голод довольно силен, — он неопределенно покрутил рукой. — Разве он кажется расстроенным из-за этого? Он смертный. А все смертные рождаются, чтобы умереть. Вопрос только в том, как и в каких муках.

— Между этими событиями в жизни многое происходит, — огрызнулся я.

— И ещё многие придут ему на смену, — глаза Барровилла излучали холод. — Ему. И вам.

— О чём ты?

— Когда она закончит, мы отправимся домой, а вы на мясо.

В моём желудке образовался ледяной комок, я сглотнул. С учётом обстоятельств, меня начал немного беспокоить исход этой ситуации. «Разговор, Гарри. Продолжай разговор с ним. Ты ещё ни разу не встречал вампира, который не любил бы звук своего собственного голоса. Обстановка может измениться, пока ты тянешь время», — настраивал я себя.

— Почему было не сделать это прежде, чем я очнулся? — спросил я.

— Потому, что так рациональнее, — ответил Барровилл. — Если молодой спортсмен примет «Экстази», и у него сердце не выдержит, то о нём будут скорбеть, но расследования не будет. А если два трупа? Да ещё один из них частный детектив? Начнутся вопросы.

Он пожал плечами.

— И я не боюсь, что вы наложите смертное проклятие, чародей. Как только Конни за вас примется, своё имя не сможете вспомнить, не то что проклятие произнести.

— Если ты втянешь Коллегию и Совет в открытое противостояние, Рейты тебя убьют, — попытался припугнуть я.

— Рейты никогда не узнают. У меня двадцать вурдалаков, Дрезден, и они всегда голодны. То, что они оставят от вашего трупа, не составит труда вытереть влажной губкой.

Внезапно Конни совершенно перестала двигаться. Её кожа побелела до цвета слоновой кости. Она задрожала, а дыхание стало прерывистым. Из откинутой назад головы вылетел горловой, хриплый стон. Мне при сексе не было так хорошо, как от звуков Конни.

«Черт возьми, Дрезден. Не отвлекайся», — напомнил я себе.

Моё время было на исходе.

— Совет узнает, Чак. Они чародеи. Они специалисты по поиску отсутствующей информации.

Он ухмыльнулся:

— Думаю, мы оба знаем, что их репутация очень преувеличена.

Чёрт возьми, мы действительно оба об этом знали.

— Думаешь, никто не будет скучать по мне? — спросил я. — Ты же знаешь, у меня есть друзья.

Барровилл резко наклонился вперед, внимательно глядя на Конни, его глаза, стали на немного светлее.

— Возможно, Дрезден. Но ваших друзей здесь нет.

И тут раздался треск, настолько громкий, что встряхнуло всё здание. Элегантный, тёмный линкольн «таун кар» Барровилла въехал в комнатную дверь, выломав вместе с ней значительный кусок стены. Вурдалаков, прижимавших меня к полу, снесло обломками по сторонам, а мелкая пыль заполонила воздух.

Я сразу закашлял, но сумел разглядеть, что произошло. Машина въехала с противоположной стороны общежития, вломившись через комнату, в которой Барровилл сидел в засаде. Автомобиль пересёк прихожую, заехал бампером и передними колёсами в комнату Ирвина и заглох. Во внешней кирпичной стене здания в результате образовалась массивная прореха, через которую ярко светила луна.