Билейские основы современной науки

Однако в обоих случаях мы имеем дело не с переходными, а с мозаичными формами. У них нет никаких переходных структур, их перья полностью развиты и функционируют, нет ни одного лишнего или рудиментарного органа. Как показано на рисунке 25, существо с действительно переходными чертами не выжило бы. У археоптерикса были зубы и челюсти рептилии, а перья и крылья - птицы, но все органы были полностью сформированы и служили нуждам организма. У него не было ни «черьев» (получешуи-полуперьев), ни «ныльев» (полуног-полукрыльев). Терапсиды тоже хорошо соответствовали во всех отношениях своему времени и окружающей их среде, все их органы прекрасно отвечали своему предназначению.

Что касается хронологий, то они ошибочны. Настоящие птицы существовали по меньшей мере одновременно с археоптериксом, [181] так что последний вряд ли мог быть их предком. Подобным же образом, все «млекопитающие рептилии» вымерли еще до начала так называемого «века рептилий», не говоря уже о «веке млекопитающих», и никто не знает, какая «млекопитающая рептилия» положила начало собственно млекопитающим. Млекопитающие рептилии явно отличаются от себе подобных и не имеют плавных переходов ни к другим рептилиям или другим млекопитающим, ни между собой. [182]

Можно продолжать без конца это повествование, так как отсутствие переходных звеньев наблюдается повсеместно. [183] Как уже отмечено и документировано здесь, настоящих переходных эволюционных форм нет и не было нигде: ни в живом мире, ни среди окаменелостей. «Предельная редкость переходных форм среди окаменелостей остается чем-то вроде секрета фирмы у палеонтологов. Эволюционное древо украшает наши учебники, но мы имеем сведения только о кончиках его ветвей… Ни в одном регионе ни один вид не развивается постепенно в результате преобразования своих предков, он появляется сразу же полностью сформировавшимся». [184] Эволюционисты могут объяснять эти данные «прерывистым равновесием» или «квантованным видообразованием», если им хочется, или рекламировать «обнадеживающего монстра», как предпочитают некоторые, но их заявления основаны не на доказательствах, а на их отсутствии! Это уникальная форма научной «логики», нигде более в естественных науках не прижившаяся.

Рисунок 25. Предполагаемый переход от рептилий к птицам.

Археоптерикс, предполагаемая рептилия-птица, всегда приводится эволюционистами как лучшее доказательство эволюционного изменения. Однако это было явно мозаичное существо: оно не имело переходных черт (например, полуног-полукрыльев), какие имел бы организм, действительно являющийся переходным звеном. Настоящее такое «звено» даже не выжило бы, как показывает приведенный гипотетический сценарий.

Вышеприведенная цитата указывает на результат, который можно было бы вывести из повествования в книге Бытия. В самой первой главе Бытия десять раз употребляется фраза «по роду его», предполагающая твердую генетическую базу для процесса воспроизведения, который исключает любые эволюционные преобразования одного вида в другой. «Род» (евр. min) может не соответствовать виду современной классификации, но тем не менее он обозначает верхнюю границу вариаций. И до сих пор остается фактом - генетическим и палеонтологическим - отсутствие бесспорных научных доказательств того, что микроэволюция (то есть «вариации») когда-либо выходила даже за границы вида!

Неудивительно, что в окаменелостях не найдено переходных форм - их никогда не было! Когда Бог наделял Свои творения способностью размножаться лишь «по роду их». Он не предполагал возможности что-то менять. Он всеведущ и всемогущ. Он смог сотворить все живое так, как оно должно было существовать, - ибо Он всеведущ - и заставить все живое развиваться по Своему плану - ибо Он всемогущ. А потому Он мог проследить и за тем, чтобы на всем протяжении существования виды оставались такими, какими Он их задумал и создал.

Поскольку все данные, библейские и научные, точно соответствуют идее частного сотворения, остается открытым вопрос, почему люди вообще верят в эволюцию. Но это уже вопрос теологии, а не науки.

Окаменелости как доказательства теории катастрофизма