Билет до Лондона

– Да, вы правильно меня понимаете, – сказал Сева и, сделав глоток коньяка, продолжал, – как вы знаете, мы с Вассой давно знакомы и хорошо знаем друг друга. Я скажу вам больше, у меня в отношении ее самые серьезные намерения.

– Но она не любит вас! – возмутился Герман.

– Подождите, не перебивайте. Если бы я не чувствовал, что моя глубокая симпатия к ней взаимна, я не стал бы отнимать сейчас у вас время, поэтому дайте мне сказать то, что я хочу.

Герман собрал всю свою выдержку и молча кивнул головой.

Сева продолжал:

– У меня был с Вассой серьезный разговор по поводу ее отношения к вам.

Герман стал еще более напряженным. Его скулы задвигались. Было видно, что он нервничает.

Сева продолжал:

– Она, действительно, была увлечена вами какое – то время. Но сейчас, она к вам больше ничего не испытывает, и встречаться с вами желания не имеет. Да, да, она мне прямо так и сказала. Поэтому, я считаю, что будет лучше, если и вы не будете искать больше встреч с ней. К тому же, я надеюсь, что в очень скором времени, она согласиться принять мое предложение. Ну и потом, пока она рядом со мной, я могу полностью гарантировать ее безопасность. А здесь ей находиться не следует, по крайней мере, до тех пор, пока не удастся выяснить, кто на нее покушался. Над этим, как раз, я сейчас, также, активно работаю. Как только нам удастся обезвредить ее недоброжелателя, так мы вернемся домой…, и я надеюсь, что она быстро забудет все неприятности, которые с ней здесь произошли. Вы меня понимаете?

Сева заглянул Герману в глаза и сразу понял, что тот все еще не равнодушен к Вассе.

Герману выдавил из себя только одно:

– Понимаю.

– Вот и прекрасно, – сказал Сева, – так я могу рассчитывать, что вы не будете больше искать встреч с Вассой после нашего возвращения?

– Можете, – тихо сказал Герман и налив себе полную рюмку коньяка, залпом ее выпил.

– Только помните, что мы с вами договорились.

– Сказал же, что не буду вас беспокоить, – раздраженно сказал Герман.

Сева решил, что ему удалось добиться своего, раз Герман говорит, что не будет их беспокоить, значит, действительно, не будет. Сева знал, что Герман парень гордый, на это он и делал ставку.

– Тогда, собственно, у меня все, я с вашего позволения, вас оставлю, время позднее, а у меня еще много работы, мне надо многое успеть, я завтра вечером улетаю в Лондон.

Он оставил на столе несколько купюр, которых было вполне достаточно не только для оплаты всего заказа, но и приличная сумма оставалась еще и официанту на чай. Сева пояснил Герману, что он пригласил его, поэтому и счет оплачивать должен сам. Герман сказал, что это лишнее, но Сева настаивал. Герману было не до споров с Севой, ему надо было о многом подумать, поэтом он не стал заставлять Севу себя уговаривать. Сева направился к выходу и в дверях столкнулся с Саней, который, по видимому, уже проветрился и хотел вернуться к другу.

– О, вы как раз кстати, а то ваш друг немного загрустил, – сказал ему Сева.

– Вы уже уходите? – спросил Саня.

– Да, дела, знаете, ли, – а ваше дело молодое, – Сева подмигнул Сане и вышел на улицу.

Саня вернулся к Герману и сел рядом с ним.

Герман взглянул на него. Саня положил руку на плечо Германа и улыбнулся.

– Ладно, не сердись, сам он во всем виноват, даже не знаю, чего я на тебя взъелся? – сказал Саня.

– Да есть причина, чего уж там, – ответил Герман, – я и сам на себя в обиде за это.

– Да нет, действительно, ты совсем не причем, ведь это он тебя, чуть не угробил. А то, что ты не воспринял всерьез его просьбу, так это вполне понятно, откуда ты мог знать о его контактах и пристрастиях. Я бы тоже никогда не подумал, что он может связаться с такой публикой.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Герман, – не стоит меня утешать, давай лучше выпьем в знак нашего примирения, это самое главное, – Герман выпил еще одну рюмку коньяка, не дожидаясь Сани.

– Что еще сказал тебе Сева? – спросил, обеспокоено, Саня, видя, что Герман сам не свой.

– Просил не искать встреч с Вассой, так как она больше ко мне ничего не испытывает.

– Странно, – сказал Саня, – раз она к тебе больше ничего не испытывает, так что же он тогда боится, что вы встретитесь, что – то здесь не так, – на лице у Сани появилась улыбка.

Герман заметил это и тоже усмехнулся.

– Он перестраховывается, – сказал Герман, – я выполню его просьбу, ведь если бы она хотела со мной встретиться, то не стала бы дарить свою долю и все такое, да я ему и пообещал, что больше не буду обременять их своим присутствием.

Саня пожал плечами, как бы соглашаясь с Германом. Его чувства к Вассе не были настолько сильны, как у Германа, поэтому ему было легко рассуждать об этом. И если честно, то Саня решил, что Герман так легко отказался сейчас от Вассы только по тому, что на него подействовал коньяк.

Он тоже выпил рюмку коньяка и немного помолчав, сказал знаменитую фразу, приписываемую Галилео Галилею:

– А все – таки она вертится.

Герман усмехнулся. А Саня, действительно, был уверен, что чувства Вассы к Герману все еще не остыли.