Билет до станции «Счастье»

Леда и Вильям отдыхали днем в одно и то же время. Кроме того, горничные убирали дом по утрам, поэтому днем Сара меньше рисковала. На следующий день она оставила миссис Трент дремать в кресле-качалке возле детской кроватки, а сама пошла проверять комнаты второго этажа. С быстротой, на которую она была только способна, Сара заковыляла в противоположную сторону, судорожно ища, где бы укрыться. Она проскользнула в нежилую комнату как раз в тот миг, когда одна из огромных дверей орехового дерева распахнулась и Сара услышала, как Николас гневно чертыхнулся.

Сара доковыляла до коридора, переходящего в отдельное крыло. В доме было тихо, не считая приглушенного стука ее костылей по покрытому ковром полу.

Коридор заканчивался массивными двойными дверями. Оперевшись о костыль, она открыла одну из дверей.

Маневрируя так быстро, как только могла, Сара вошла и закрыла за собой дверь, отметив, что горничная уже успела здесь побывать – кровать была убрана, а комната сияла чистотой.

Огромная комната была обставлена тяжелой мебелью: массивные кресла возле камина с одной стороны, письменный стол в углу и огромная кровать на возвышении с витиеватой резьбой по деревянной доске в изголовье и изножье. У стены комод. Еще одна дверь вела в гардеробную, а другая – в небольшое немеблированное помещение.

Откуда начать?

Письменный стол был самым подходящим объектом, поэтому она начала именно с него. Ящики оказались не заперты, но там оказались лишь несколько аккуратных стопок писчей бумаги, перья, чернила и письма.

Письма были от Стефана. Сара открыла первое, датированное несколькими годами назад, и прочитала о его первом драматургическом опыте в Лондоне. Следующее было посвящено интересной женщине, с которой он познакомился на Востоке, и восторженному описанию премьеры пьесы, которую он хотел посмотреть в Нью-Йорке.

Она положила их обратно, только несколько штук опустила в глубокий карман юбки. Николас не заметит пропажи, а она вернет их, как только побольше узнает о Стефане.

В других ящиках вообще ничего не было, и Сара принялась за комод. Запах свеженакрахмаленного хлопка и льна вызвал в памяти тот момент, когда Николас прижимал ее к своей груди. На какую-то долю секунды ей показалось, что он сейчас здесь. Она даже виновато оглянулась.

Сара быстро просмотрела ящики, стараясь не нарушить порядка и чувствуя себя преступницей. В верхней части комода оказался деревянный ящичек – подходящее место для ключа. В одном отделении она обнаружила две розы – одну засушенную, а другая выглядела так, словно он положил ее туда несколько дней назад. Но почему?

Сара вспомнила гору цветов на могиле Стефана, и ответ пришел сам собой. Тогда откуда засушенный цветок? Ей припомнился портрет на каминной полке у него в кабинете. С могилы отца? Странно, сентиментальность совсем не вяжется с этим суровым и недоверчивым человеком.

А может, ему подарила их женщина? Сара положила цветы на место.

В других отделениях она нашла только гранатовый перстень в тяжелой золотой оправе, несколько бриллиантовых запонок, карманные часы и несколько золотых монет.

Потом она осмотрела этажерку возле кровати, затем ящики небольших столиков возле кресел.

Раздался негромкий звук гонга. Сара чуть не подпрыгнула и осмотрелась вокруг. Били стоявшие на комоде часы. Сара отняла руку от чуть не выскочившего из груди сердца.

Это безнадежно. Если ключ спрятан, то он может оказаться за какой-нибудь картиной или в любом из нескольких сотен карманов его одежды. Скорее всего, он носит его при себе.

Сара взялась за костыли и собралась выходить, когда услышала тяжелые шаги по коридору. Ужас сжал ее сердце.

Глава пятая

Оказавшись в своей комнате, Николас всласть выругался. Он содрал с себя испачканные кровью пиджак и рубашку.

Томас Крейн, один из рабочих цеха, попал под сорвавшийся блок, Николас тут же послал за носилками и собственноручно пытался остановить кровотечение, пока начальник цеха скручивал импровизированный жгут.

Потом он сопровождал Томаса в город к врачу и ждал, пока тому наложат швы и стянут ребра.

Вошел Грувер с медной ванной.

У Крейнов маленькие дети. Николас видел семью Томаса на ежегодно устраиваемом летом пикнике для работников «Холлидей Айрон». На их бюджете отразится потеря даже недельного заработка. Надо сказать Милошу, чтобы следующие несколько недель их снабжали продуктами.

Грувер поставил ванну на каменную плиту возле камина. Две горничные наполнили ее водой и быстро удалились.

– Я вам нужен? – спросил Грувер.

– Подберите мне чистую одежду. – С этими словами он снял брюки и залез в наполовину наполненную ванну.

Из своего укрытия Сара слышала каждое слово. Сердце бешено колотилось. Брошенный украдкой взгляд выхватил дверь, которая, как она надеялась, вела в коридор.

Раздался плеск воды.

Осмелится ли она перебежать через комнату? Сколько времени в ее распоряжении? На кого она наткнется в холле?

Она робко наклонилась к замочной скважине. Полуденное солнце освещало комнату и блестело на медной ванне. А в ванне стоял…

Господи!