Билет на удачу

Он молчит, поэтому тетя с дядей поворачиваются ко мне. В их глазах куча вопросов, но я качаю головой. Дядя Джейк продолжает выжидающе смотреть на меня, а вот тетя София, видимо, понимает, в чем дело. Ее глаза расширяются, ладонь взлетает к губам.

– Где Тедди? – спрашиваю я, поскольку очевидно, что Лео не хочет говорить о Максе. По крайней мере, пока.

– В Мексике? – озадачивается дядя Джейк.

– Нет, он тоже вернулся раньше. Он спал сегодня ночью на этом диване.

– Это объясняет, почему все усыпано попкорном, – замечает дядя, смахивая крошки с диванной подушки, на которой ночью сидел Тедди.

– Лео. – Тетя София опускает чашку на кофейный столик и подается вперед. – У тебя все в порядке?

– Спроси лучше Элис о Стэнфорде, – не глядя на меня, отвечает брат.

И снова взгляды его родителей перемещаются на меня, затем возвращаются к Лео. Дядя с тетей будто наблюдают за медленно движущимся теннисным матчем.

– Меня взяли, – объясняю я и не успеваю ничего добавить.

Они оба вскакивают с дивана – дядя Джейк расплескивает кофе, у тети Софии слетают на пол очки – и стискивают меня в объятиях, громко выражая восторг. Я улыбаюсь, зажатая между ними.

– Это невероятно! – восклицает дядя Джейк, и тетя София энергично кивает, в ее глазах стоят слезы.

Лео встает с дивана и направляется в кухню – вероятно, за мороженым. Проходя мимо, он подмигивает мне.

– Я так горжусь тобой, – говорит тетя София. – И твои родители тоже бы гордились, ты сама это знаешь.

Я сглатываю вставший поперек горла ком:

– Спасибо.

– Отпразднуем это сегодня! – заявляет дядя Джейк. – Я приготовлю ужин.

Мы обе в ужасе смотрим на него, и комнату заполняет неуютное молчание. Готовит дядя Джейк отвратительно.

– Ну ладно, – поднимает он руки. – Поедим в ресторане.

– Отличная идея. – Тетя София поворачивается ко мне: – Что думаешь?

– Не знаю. Я бы выбрала итальянский.

– Да нет же, о Стэнфорде, – смеется дядя Джейк. – Хотя имейте в виду: я тоже двумя руками за итальянскую кухню.

Вопрос меня удивляет.

– Естественно, я буду учиться там.

Тетя София кивает, но ее улыбка выглядит слегка натянутой.

– Когда ты должна дать ответ?

– К первому мая. Но я, конечно же…

– Перед тем как ты даешь свое согласие, мы должны хотя бы рассмотреть другие варианты. Чтобы ты увидела, что есть еще. Я знаю, ты всегда мечтала о Стэнфорде, но…

Я хмурюсь. Прошлой осенью, когда мое заявление в Стэнфорд было отложено на рассмотрение, тетя София посоветовала мне подать документы в другие университеты. Но я всегда считала их запасным вариантом. Только на тот случай, если меня не примут. Теперь же, когда меня туда приняли, как я могу упустить свой шанс? После стольких лет надежд и планирования как я могу выбрать другой университет? Это невообразимо.

– Хорошо, – нетерпеливо соглашаюсь я. Мне вдруг становится тесно и жарко в гостиной и хочется поскорее убраться отсюда. – Но это не изменит моего решения.

– И ладно, – отвечает тетя. – Я просто хочу убедиться, что ты все хорошенько обдумала и рассмотрела все варианты. Может, на выходных прокатимся посмотреть Северо-Западный университет?

– Я буду учиться в Стэнфорде, – я даже не пытаюсь скрыть своего раздражения.

– Знаю. Но просто порадуй меня, а? Ты же ничего не потеряешь, если посмотришь мой университет до того, как дашь ответ? Хотя бы подумай об этом.

– Хорошо, – вздыхаю я. – Но мы можем обсудить это позже? Мне нужно идти, или я опоздаю на репетиторство.

– К Калебу? – Тетя София бросает взгляд на часы. – Еще даже девяти нет.

– Сейчас же каникулы, – напоминаю я.

– Вот тебе дома не сидится, – смеется дядя Джейк.

В автобусе я дважды пытаюсь дозвониться до Тедди. Мне ужасно хочется рассказать ему о Стэнфорде, но еще больше хочется узнать, как прошла его встреча с отцом. Он не отвечает на звонки, поэтому я шлю ему сообщение – пусть знает, что должен мне перезвонить.

Добравшись до библиотеки, сразу иду в детский отдел, где, как обычно, под бдительным оком детского библиотекаря меня ждет Калеб. Он сгорбился за столом, вырезанном в форме облака. Калеб учится во втором классе, но для своего возраста мелковат и выглядит младше. Он сидит на крохотном синем стульчике, но его ноги все равно не достают до пола.

– Привет, дружище. – Я сажусь на малюсенький стул рядом с ним, и мои колени чуть не упираются в подбородок. – Как дела?

Калеб с серьезным видом обдумывает мой вопрос, глядя на меня круглыми глазенками.

– Нормально.

– Всего лишь нормально?

Мои слова вызывают у него легкую улыбку. Потеребив завязку на толстовке, он пожимает плечами:

– Хорошо.

– Да ладно тебе. Ты способен на большее.

Калеб чешет лоб.

– Хочу поскорее начать читать.

– Бинго, – улыбаюсь я. – Я тоже.

Когда я решила поучаствовать в программе для приемных детей, которым в пару давался друг по чтению, то первой мне попалась анкета Калеба. Увидев, что его родители недавно погибли в автомобильной аварии, я сразу же перешла к другой анкете. Меня по-прежнему сильно нервирует слово «сирота» – хотя уже не должно бы, – и перспектива работы с ребенком, оказавшимся в ситуации, схожей с моей, для меня была сродни тому, чтобы держать ладонь над огнем.