Билет в никуда

Острое лезвие легко вошло в рыбину и хрустнуло, наткнувшись на спинной хребет. При этом звуке Фрэнк почувствовал, как к горлу подкатилась желчь. Он попытался ее сглотнуть, но тут его желудок сжался в спазме, и он полностью потерял над собой контроль. Падая на пол, Фрэнк успел схватить со стола миску. Лежавшая в ней тилапия выскользнула прочь, и Фрэнк, погрузив голову в опустевшую миску, исторгал из себя розоватую водянистую слизь до тех пор, пока она из него шла. Когда рвотные позывы наконец прекратились, он остался сидеть на полу, обессиленный, не в силах отдышаться.

У него в глотке все горело. Глаза слезились. Фрэнк отер рот тыльной стороной ладони, сбрасывая липкую пену в миску. После чего перекатился на спину, зажимая свои ноющие ребра.

Что за напасть! До чего он докатился! Он подохнет здесь и больше никогда не увидит своего сына.

Над ним стоял Деклан, уставившись на него своим единственным здоровым глазом.

– Фрэнк, поднимайся, твою мать! Тебя ждет работа. Ты должен с этим разобраться. Нельзя допустить, чтобы они одержали верх!

– Черт побери, Деклан, я и так делаю все, что в моих силах!

– Ты голый, валяешься в собственной блевотине. Если это все, что в твоих силах, ты с таким же успехом можешь без скафандра выйти из шлюзовой камеры.

Фрэнк снова отер рот и стряхнул с руки слизь.

– Я постараюсь, – сказал он. – Я постараюсь.

– Да уж постарайся! Теперь все зависит только от тебя.

И с этими словами Деклан исчез, и Фрэнк снова остался один.

Глава 2

[Личный дневник Бруно Тиллера, запись от 11.11.2048, расшифрована по бумажной копии]

Я не знаю, что делать. Впервые в жизни я не знаю, что делать. Я был уверен в том, что навсегда оставил в прошлом это чувство беспомощности. Последние десять лет я посвятил тому, чтобы стать полновластным повелителем не только своей собственной судьбы, но и судеб других людей. И я этого достиг. Я этого достиг. В своих руках я держал жизнь и смерть едва знакомых мне людей.

Понимаю, сейчас не время проявлять слабость. Со стороны никто ничего не замечает. Я окружил себя глухой стеной и никого к себе не подпускаю. Но на самом деле я на грани срыва. Если дела пойдут наперекосяк, со мной все кончено. И у меня останется только один выбор: кого еще я захвачу с собой.

[конец расшифровки]

* * *

Фрэнк навел порядок, как смог. Рыбины, обе мертвые, отправились в систему переработки отходов. Поочередно снимая половые панели, Фрэнк сполоснул их в раковине.

Деклан прав. Ну, хорошо, Деклан мертв, но это не мешает ему быть правым.

Фрэнк нашел свой комбинезон там, где его бросил, рядом с душевой кабинкой. Промокшая насквозь ткань, высохнув, стала твердой, и ему пришлось отдирать одну штанину от другой. Комбинезон был надет на нем под скафандром, когда в него выстрелили, поэтому на рукаве также осталась дырка с рваными краями. Но Фрэнк запихнул комбинезон в стиральную машину и полчаса рукой крутил барабан. Электричества у него было достаточно, но просто стиральная машина была рассчитана на то, чтобы ее вращали вручную. Когда Фрэнк достал комбинезон из барабана, черные пятна нисколько не отстирались. Но ткань снова стала мягкой. Комбинезон можно будет носить, хотя зловещие следы останутся на нем навсегда.

Фрэнк развесил комбинезон сушиться на спинке стула на камбузе, затем снова взял его и прошел по кровавому следу, тянувшемуся через «двор» к шлюзовой камере в противоположном конце модуля. Этой камерой практически не пользовались – все предпочитали входить и выходить через другую, в соединительном модуле, – она была установлена просто потому, что база имела модульную конструкцию и была рассчитана на дальнейшее расширение.

Бросив комбинезон на пол шлюзовой камеры, Фрэнк закрыл люк и откачал воздух обратно в модуль. Как только давление в камере опустилось, вся вода быстро выпарилась из ткани. Точно так же это происходило и с людьми. Подождав, пока рассеется образовавшийся туман, Фрэнк снова заполнил шлюзовую камеру воздухом. Как только давление выровнялось, он забрал свою одежду.