Билет в один конец (СИ)

На крыше главной башни Цитадели, расположилась идеально ровная круглая площадка, на которой не было ничего и лишь в самом центре, в паре метров от поверхности в воздухе парил хрустальный пульсирующий кристалл, напоминающий по своей форме сердце. От него в разные стороны тянулись тончайшие хрустальные нити, что достигая Электио, превращались в прозрачные мосты. Сердце монотонно билось, не испытывая никакого волнения или страха, ему было все равно, кому служить, безразлично, что оно в любой момент может оказаться разбитым.

Пустота. Покой. Умиротворение. Тишина.

Это место было вне времени и пространства, здесь не имели значения правила и условности обычного мира. Подле хрустального сердца не было ничего невозможного, ведь оно дарило невероятное могущество тому, кого питало. Созданное безумцем, оно было призвано лишить истинного хозяина Цитадели силы и свободы, и нужно признать, оно исполнило свое предназначение. Хрустальное сердце Электио билось уже несколько столетий, все это время оно было символом и гарантом власти Бельзериона, бывшего цепного пса и сторожа, предавшего своего хозяина.

— Сегодня все решится, — тихий, слегка рычащий шепот разнесся по крыше и перед кристаллом появился мужчина, в черном кожаном плаще.

Бельзирион был красивым и статным мужчиной — высокий, худощавый с длинными светлыми волосами, собранными для удобства в хвост. Лицо Бельзериона пересекал шрам, напоминание о том времени, когда он был слугой, а не хозяином. Он мог с легкостью избавиться от него, но считал это неправильным. Всегда стоит помнить, кто ты и через что прошел. Бездонные черные глаза мужчины были полны некой обреченности и осознания того, что ничего уже не изменить. Бельзерион готов был бороться до конца — победа или смерть, у него нет иного пути. Убив бывшего хозяина, он окончательно укрепит свою власть, вернет жену и дочь, заставит их любить себя и безоговорочно повиноваться. Сегодня у него достаточно сил для этого, ведь сердце Электио и миллионы поглощенных душ питают его, делая равным… Нет! Делая сильнее Жерара.

Бельзерион прикоснулся рукой к пульсирующему кристаллу, ощущая, как сила заполняет его тело, а вместе с тем росла его уверенность в победе. Жерару не победить, а миру мертвых давно нужен новый хозяин. Кто, лучше него справится с этой задачей?

Мужчина остро ощущал малейшие изменения вокруг, он чувствовал их кожей, а потому ему не было нужды поворачиваться и смотреть. Бельзерион слышал, как скрипнула дверь, раздались тихие шаркающее шаги, чужое сердцебиение, почувствовал запахи, среди которых был и ненавистный, и горячо любимый аромат.

— Давно не виделись, Жерар, — сипло произнес мужчина, медленно и с достоинством поворачиваясь к врагу. Один из них умрет, но это не изменить того, что Бельзерион с уважением относился к бывшему хозяину.

— Да, давно, но это произошло не по моей вине, — Жерар не торопился нападать, он тянул время, осматривался, готовился к неминуемой битве, из которой нелегко будет выйти победителем. Бельзерион силен, как никогда раньше, чего не скажешь о нем. К тому же за долгие столетия хрустальное сердце накопило неимоверное количество энергии, которая будет питать своего владельца.

— На то была моя воля, — Бельзерион перевел взгляд на жену. — Эйлин, наши семейные споры мы решим позже, когда все закончится, — в голосе мужчины было столько боли, что сердце Скарлетт болезненно сжалось в комок, казалось, что еще немного, и оно разобьется вдребезги. Женщина и представить не могла, что будет настолько тяжело — любовь в ней боролась с ненавистью, но выбор сделан и повернуть обратно нельзя. Ради будущего своего ребенка, ей придется отказаться от мужчины, что навсегда останется в её сердце.

— Может быть, хватит уже любезничать? — раздраженно бросил Гажил, неуверенно мнущийся позади. Он понимал, что в этой компании самый слабый, к тому же ранен, но демонстрировать слабость не собирался. Это не в его характере, уж лучше проявить глупую браваду! — Ближе к делу! Я хочу вернуться домой к ночи и поужинать с моей Мелкой!

— Какой нетерпеливый мальчишка, — надменно ухмыльнулся Бельзерион, только сейчас замечая брюнета, которого оставил в качестве жертвы для своей милой дочурки. — Ему так хочется окончательно умереть… Что ж, не будем затягивать, я тоже намерен сегодня поужинать в тесном семейном кругу.