Билет в один конец (СИ)

— Твоим родителям хотя бы не безразлично, кем ты будешь в будущем. А моей матери даже в настоящем не сказать, что дело до меня есть. Так что правильно, что не ссоришься с ними.

Марк пожал плечами и хотел что-то ответить, но я, осознав, что ляпнул перед почти незнакомым человеком такую дурость, перебил его.

— Не мог бы ты подвинуться? Я тут вообще изначально перелезть собирался.

Марк смерил меня пристальным взглядом, и на долю секунды мне показалось, что он всё же донесёт на меня. Однако в конечном счёте он всё-таки сдвинулся, освобождая мне край лавки для опоры.

В момент, когда я залез на деревянную скамейку и был готов перемахнуть через забор, на задний двор вышел кто-то из учителей. Пожилой мужчина в очках явно не обладал хорошим зрением. Заприметив нас с Марком, он крикнул:

— Вы что там делаете? Уже звонок скоро прозвенит… А ты, в чёрной куртке, куда собрался?!

Я был готов взвыть от своего невезения. «Что сегодня за день такой?!» — сокрушался я, не зная, то ли всё-таки сбежать в надежде на то, что учитель не знал моей фамилии (что было маловероятно, учитывая мою печальную известность среди худших учеников школы), то ли остаться и выслушать очередной выговор с угрозой вызвать мою мать, которая всё равно бы не пришла.

Марк осмелился сделать выбор за меня. Он поднялся и подтолкнул меня под зад, недовольно шикнув: «Долго ещё стоять здесь собрался?»

С его помощью я мигом перелетел через забор и, отбежав на некоторое безопасное расстояние, шаркнул в растущие у дороги кусты. Посмотрев на задний участок школы из своего укрытия, я увидел, как Марк с крайне невозмутимым выражением лица что-то объясняет подошедшему учителю.

Я не знал, что именно он тогда сказал, но, когда я появился в школе на следующий день, к директору меня вызывать никто не стал. В силу этого факта я понял, что было бы неплохо присмотреться к Марку получше, потому что с таким успехом он вполне мог бы сослужить мне неплохую службу.

Справедливости ради скажу, что я не прогадал. Часто появляясь на заднем дворе школы, Марк не только не мешался под ногами, когда мне нужно было смыться, но и добровольно стал следить за тем, чтобы я по-прежнему мог уходить незаметно. Уже позже мы проворачивали с ним и более рисковые штуки. Например, он покрывал меня, когда я из-за отсутствия денег позволял себе стянуть еду из столовой, или же стоял на стрёме, если мне приспичивало покурить в туалете. Наш тандем был непотопляемым, поскольку Марк, несмотря на мою плохую компанию, оставался в глазах учителей и одноклассников идеальным учеником с безупречной репутацией и в целом сам едва ли поддавался моему пагубному влиянию.

Как ни странно, впоследствии я стал проводить довольно много времени со столь непохожим на меня человеком.

* * *

Марк привёл в палату врача, которым оказался уже начавший седеть мужчина средних лет с уставшим лицом, и его молоденькую ассистентку. Также мой рюкзак был принесён из камеры хранения и поставлен рядом с кроватью.

Марк перевернул в нормальное положение стул, на котором сидел некоторое время назад, и опустился на него, скрестив, насколько это позволял гипс, руки. Он внимательно слушал мой разговор с врачом, параллельно следя за тем, как медсестра меняет капельницу.

Врач не сообщил толком ничего нового, повторив примерно то же, что уже успел сказать мне Марк. Предполагалось, что я задержусь в больнице где-то на неделю, и, если повторное рентгеновское обследование не выявит никаких проблем, меня отпустят домой, чтобы я продолжил лечиться самостоятельно. В конечном счёте весь процесс лечения и восстановления сводился к отдыху и отсутствию излишних физических и умственных нагрузок.

«Скука какая», — думал я, слушая, как врач рассказывает мне про необходимость соблюдения постельного режима и правильной диеты для более скорого выздоровления. Можно было подумать, что я, будучи новоиспечённым безработным, мог позволить себе платную реабилитацию и действительно собирался задерживаться в клинике на неделю, а потом ещё столько же валяться дома.

Мне наконец-то дали выпить болеутоляющее, и головная боль отступила. Учитывая то, что ничего, кроме раскалывающейся черепушки меня в общем-то не беспокоило, я был готов прямо сегодня же уйти домой, однако врач, услышав о моём намерении, покачал головой.

— Не стоит об этом беспокоиться. Я прослежу, чтобы он соблюдал все ваши рекомендации. И, разумеется, никто не пойдёт сегодня домой, — отозвался Марк.

Врача такое положение вещей удовлетворило, потому что он явно не хотел тратить своё время на лишние увещевания нерадивых пациентов. Повернувшись к Марку, он напомнил ему:

— Часы посещений у нас с девяти до шести, не забудьте. И приходите через три недели, посмотрим вашу руку и скорее всего уже снимем гипс. Перелом у вас не очень серьёзный, должен быстро срастись.

— Ага, — небрежно бросил Марк, всё это время не переставая смотреть на меня.