Билет в одну сторону (СИ)

Вышедший навстречу Лук ничего с себя не снимал, потому что на нём ничего и не было. Произнесенную им речь Таня перевела — это было требование вернуть жену.

Следуя подсказке, прозвучавшей в наушнике, мальчик произнес совершенно непонятную для себя тарабарщину, после которой ему немедленно пришлось уворачиваться от удара в голову. То есть, переговоры успешно завершились, и стороны принялись выяснять, какая из них более другой права. Местный оказался капельку ниже ростом, но был шире в плечах и имел массивные мышцы взрослого мужчины. Поэтому его шансы оказаться правым выглядели предпочтительнее. Дэн, прекрасно владевший главными приемами самбо — убежать и спрятаться, не имел возможности их применить, поэтому уклонялся и уворачивался — этому их учили и серьёзно натаскивали. Правда, после ухода от атаки полагалось выстрелить или пырнуть клинком. Но тесака не было, поэтому "пырнул" кулаком. Удачно пырнул, не слабее, чем по боксёрской груше — сопернику стало больно. Он даже отшагнул назад и тут же сделал замах, перенеся вес на отступившую ногу. А потом, когда собрался двинуться вперёд, тут-то и получил подсечку в стиле "капоэйры", после которой рухнул вперёд, спружинив широко расставленными руками.

Не мудрствуя, успевший уйти назад кувырком через голову Дэн, вспрыгнул обеими ступнями на локти соперника, толкая их от себя, отчего эти локти послушно и безболезненно подломились, вынудив местного ткнуться лицом в песок. Откуда мальчишке, прибывшему издалека, было знать, что это считается чистой победой. Причём очень красивой.

В это мгновение собравшиеся вокруг мужчины подняли одобрительный гомон.

— Неладно выходит! — воскликнула в наушник Татьяна. — Они тебя зовут брататься на их мужской ритуал, который дадут в честь восхитительной победы, которую только что лицезрели.

— Разве это плохо? — удивился парнишка.

— Это коллективный прием галлюциногена, вызывающего агрессию. К нему очень быстро привыкают. Тебе нельзя его даже пробовать!

— А своим галлюциногеном я их могу угостить?

— Это в рамках обычаев.

— Тогда я иду за спиртом. Буду учить этих "индейцев" пить огненную воду.

— Сначала дочку мою с них стребуй. Повторяй за мной, — и в наушник пошёл поток непонятных звуков, которые Дэн воспроизвел с максимальной точностью.

Последовали ответные реплики, такие же непонятные, на которые пришлось отвечать, по-прежнему не понимая ни бельмеса. Потом принесли маленькую девчонку, ещё не научившуюся ходить. Принесли голую, причём сидела она на руках женщины, за которую цеплялась и от которой не хотела уходить.

Пришлось строить козу, делать ладушки и прочие "черти мак толкли", завершившиеся бесконфликтным переходом заигравшегося детёныша из рук в руки.

Когда капитан взошёл на корабль со своим ценным трофеем, выяснилось, что никаких кастрюль или там мисок отдавать не нужно, а в десятилитровой канистре уже разбавлено годного к употреблению бухла с добавкой малой толики мёда. На полтора десятка рыл мужского населения деревни это примерно до поросячьего визга… в особенности с непривычки.

Глава 24. Сера, нефть и каучук

Дрова постепенно подошли к концу. Конечно, коэффициент полезного действия их газогенераторно-газотурбинной установки значительно выше, чем у классического паровика, но поленницы, заготовленные дома, почти иссякли. Остался только резерв для крайнего случая.

Поэтому пришлось приставать к берегу и превращаться в дровосеков. Для прожившего здесь больше года парня это была уже привычная работа, а вот дамы поначалу затруднялись.

Связываться с крупными деревьями смысла не было. Для начала Дэн отправил спутниц примитивно собирать валежник, он же хворост, который сам рубил на куске поваленного какой-то стихией ствола. Оставалось только оттаскивать поленья и укладывать их на палубе, чтобы просыхали на солнышке. Дело в том, что сезонов дождей в экваториальной области два — весна и осень. Оба длятся месяца по четыре как раз в периоды, когда солнце в полдень оказывается в зените и столь немилосердно жарит, что со страшной скоростью испаряет воду в океане. А в разгар лета или зимы относительно сухо и солнечно. В этих условиях металлическая палуба немилосердно раскаляется и работает просто прекрасной сушилкой… если не просто сковородой.

Так вот. Две женщины, одна из которых взрослая, причём обе тренированные спортсменки, не поспевали за подростком, который за минувший год полностью растерял городские манеры и превратился в кондового мачехианского лесовика.

Дэн сёк лианы, отрубал нижние ветви деревьев, валил мелкие деревца, не связываясь с тем, что не мог перерубить одним ударом. То есть, даже щепки не летели. При этом не забывал и посматривать по сторонам. Видел, что змеи от поднятого им шума расползались, обезьяны разбегались, зато из воды стали показываться глаза кайманов. В этот момент с палубы послышался нечеловеческий взвизг. Молодой волк, носящий гордое имя Пук, выбрался из кормового отсека, обжег лапы о раскалённую палубу и опрометью слетел по трапу на берег.

— Как ты сюда попал? — удивился Дэн.