Билл, герой Галактики, на планете роботов-рабов

Я сердцем почувствовал, что это станет моей специальностью. У нас был небольшой поселок на планете Какабин, построенный по соседству с рудником. Я хорошо знал эти места, потому что когда-то работал в близлежащих болотах. Когда пришла субэфирограмма о том, что на планете приземлился неизвестный космолет, я со всех плавников поспешил в городской магистрат и предложил себя в руководители контактной группы экзопологов. Мое предложение приняли. Забежав домой ровно на столько времени, чтобы упаковать свою самообучающуюся машину-переводчика - мы называем ее для краткости СМП, - я сел на первый же космолет, направлявшийся в нужную сторону.

У меня была хорошая команда, высококвалифицированная и полная энтузиазма. В контакт с космическими путешественниками пока никто не вступал: местные жители ждали нас, а мы тем временем пристально наблюдали за ними. Мы присоединились к группе наблюдателей в болотистых джунглях. Только тогда я впервые начал догадываться, что эти инопланетяне - не такие, как все остальные формы жизни, с которыми мы встречались раньше.

«Тдгб, - сказал мне главный наблюдатель, - эти пришельцы - что-то особенное». Он звал меня Тдгб, потому что так меня зовут, вот почему я назвался кличкой Трудяга Бигер, под которым ты меня знал. Но я отвлекся. Меня предупреждали, чтобы во время первого контакта я соблюдал величайшую осторожность, потому что пришельцы к тому времени убили восемьдесят одну тысячу особей сорока видов. Это меня очень заинтересовало: ведь экзопологи работают только с живыми объектами, а вскрытия производят лишь на особях, умерших от естественных причин. А эти пришельцы сеяли смерть в больших масштабах, и я был в восторге, что смогу изучать такой необыкновенный новый вид.

Будучи предупрежден, я приближался к укреплениям пришельцев с крайней осторожностью, плывя под водой через болото с СМП, герметически упакованной в пластик. Подобравшись так близко, что уже слышались голоса, я установил СМП, включил ее и ретировался. На следующую ночь я извлек записи и убедился, что машина работала безукоризненно, записав много разговоров. Она уже накопила некоторый запас слов и проделала предварительный лингвистический анализ. Я заучивал все наизусть. Спустя две недели СМП сделала свое дело: я чувствовал, что готов вести с космическими путешественниками связный разговор. На следующее утро я с нетерпением ждал восхода солнца у электрического барьера, который окружал их укрепление. Когда они показались, я обратился к ним:

- Приветствую вас, о незнакомцы, что пересекли бесконечные просторы космоса, приветствую вас!

И тут же юркнул за толстый ствол дерева, прячась от града пуль, снарядов и выстрелов из бластеров, которыми, как я и ожидал, осыпали меня. Когда стрельба прекратилась, я совершил вторую попытку:

- Я иду с миром. Я безоружен. Я представляю разумную расу, которая предвкушает дружественный контакт с другой разумной расой.

На этот раз стрельбы было меньше. Когда я еще несколько раз с большими подробностями разъяснил цели моей дружественной миссии, стрельба наконец прекратилась, и какой-то голос крикнул мне:

- Выходи с поднятыми руками - и без всяких фокусов!

- Я не могу поднять руки, потому что у меня нет рук, но вместо этого я подниму лапы. Все четыре, потому что их у меня четыре. Не стреляйте, дорогие друзья из космоса, я иду.

Как вы можете себе представить, это был волнующий момент - по крайней мере для меня, потому что среди них мог оказаться какой-нибудь болван, который выстрелил бы в меня. Но служение науке требует риска! Возможность участвовать в первом контакте между разумными расами куда важнее личной безопасности. Я гордо выступил вперед - и тут же распростерся нa земле, услышав свист пули.

- Отберите у этого болвана ружье! - послышался голос. - теперь все в порядке, ящерка, не бойся.

Высоко подняв лапы, я гордо выступил вперед. Как говорится, остальное - уже история. Когда они увидели, какой я маленький, любопытство вытеснило страх, потому что нужно отдать должное человечеству: вы любознательная и разумная раса. Все достали свои камеры и начали фотографировать, потом их вождь потребовал, чтобы его сфотографировали обменивающимся со мной рукопожатием. Что и было сделано, хотя я; к несчастью, пожал ему руку слишком крепко и сломал три пальца. Пока ему делали перевязку, я извинялся, объяснял, что родился на планете с десятикратной силой тяжести и все такое, и он меня простил.